Центр принятия решений. Мемуары из Белого дома

А затем Северная Корея вернулась в центр внимания, поскольку Южная Корея принимала зимние Олимпийские игры. Пенс и Иванка Трамп представляли США на фоне слухов о переговорах с делегацией Северной Кореи. Я давал интервью, аплодируя Пенсу за то, что он не позволил Северу получить преимущество в пропаганде или вбить клинья между нами и Южной Кореей. Пенс сдержанно похвалил меня в твиттере — что ж, добрый знак. Конечно, президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин делал все возможное во внутриполитических целях, чтобы подчеркнуть свой “успех” в приглашении высокопоставленных северокорейцев, в частности, младшей сестры Ким Чен Ына, Ким Ё Чжон (находившейся под санкциями США за нарушения прав человека). На самом деле, у Ким Ё Чжон была задача пригласить Муна на Север. Мун немедленно принял приглашение. Позже стало известно, что Сеул оплатил расходы Пхеньяна на участие в играх не из какого-либо олимпийского духа, а следуя печальной, устоявшейся схеме. Южнокорейские левые поклонялись этой “солнечной политике”, которая в основном заключалась в том, что хорошее отношение к Северной Корее принесет мир на полуостров. На деле она просто снова и снова финансировала диктатуру Севера.

6 марта я снова встретился с Трампом. Ожидая в Западном крыле, я смотрел по телевизору, как репортеры спросили, в чем, по его мнению, причина того, что Север теперь готов к переговорам. Трамп не мудрствуя лукаво радостно ответил: “Во мне”. Я надеялся, что он понял, что Северная Корея действительно боится, что он, в отличие от Обамы, был готов при необходимости применить военную силу. Я пришел в Овальный кабинет примерно в 16:40 и снова сел за все такой же чистый стол «Резолют». Как только к нам присоединился Келли, Трамп спросил:

— Я просил об этой встрече или вы?

— Я.

— А я думал, что я, но я рад, что вы пришли — хотел вас видеть.

Мы начали говорить о Северной Корее, и я объяснил, что, по-моему Ким Чен Ын пытается выиграть время для завершения относительно немногих (хотя и важных) задач, которые все еще необходимы для достижения реального потенциала создания ядерного оружия. Это означало, что Ким Чен Ын теперь особенно боялся военной силы — он знал, что одни экономические санкции не помешают ему достичь этой цели. Я не совсем уверен, что Трамп понял суть, но я также затронул сообщения о продаже Северной Кореей оборудования для производства химического оружия и химических веществ-прекурсоров Сирии, вероятно, финансируемых Ираном. Если это правда, то эта связь может иметь решающее значение как для Северной Кореи, так и для Ирана, показывая, насколько опасен Пхеньян: сейчас он продает химическое оружие, а вскоре и ядерное. Я призвал его использовать этот аргумент для оправдания как выхода из ядерной сделки с Ираном, так и более жесткой позиции в отношении Северной Кореи. Келли согласился и призвал меня продолжать работать публично. Я заверил его, что так и буду.

Что касается ядерной сделки с Ираном, Трамп сказал:

— Не волнуйтесь, я выхожу из этого. Я сказал, что они могут попытаться это исправить, но этого не произойдет.

Он вернулся к тому, как сильно он хотел бы видеть меня на месте Тиллерсона, но, по его мнению, утверждение будет трудно провести через Сенат, имея всего лишь республиканское большинство в 51 голос против 49.

— Этот сукин сын Рэнд Пол будет голосовать против вас, и Макконнелл беспокоится, что он может убедить других республиканцев, которым нужен его голос в отношении судей и прочего.

Я сказал, что не рассчитываю на голос Пола, но я был бы удивлен, если бы он смог привлечь на свою сторону других республиканцев. (Реальный подсчет голосов в Сенате, однако, заставлял рассчитывать скорее на 50 против 49, поскольку здоровье Джона Маккейна продолжало ухудшаться, и было вполне вероятно, что он может никогда не вернуться в Вашингтон). Я также сказал, основываясь на предыдущих беседах с сенаторами-республиканцами, что мы могли бы привлечь горстку демократов, особенно в год выборов. Я сомневался, что убедил Трампа, и он спросил:

— Что еще вас могло бы заинтересовать?

— Пост советника по национальной безопасности, — ответил я.

Келли нарушил молчание, чтобы подчеркнуть, что эта работа не требует одобрения Сената, и Трамп радостно спросил:

— Так что, мне не нужно беспокоиться об этих клоунах?

— Верно, — хором ответили мы с Келли.