Центр принятия решений. Мемуары из Белого дома

Трамп также сказал, что думает о том, чтобы сказать что-нибудь о Северной Корее, что я призвал его сделать. В пятницу он сказал:

— Есть также много людей, которые считают, что Иран сотрудничает с Северной Кореей. Я собираюсь поручить нашим разведывательным службам провести тщательный анализ и сообщить о своих выводах помимо того, что они уже рассмотрели.

Я был в восторге. Я сказал, что с нетерпением жду возможности снова поговорить с ним, и Трамп сказал: “конечно”. (Позже, в ноябре, в мой день рождения, я уверен, чисто случайно, Трамп вернул Северную Корею в список государств-спонсоров терроризма, из которого администрация Буша-младшего ее по ошибке удалила).

Звонок Трампа достиг четырех целей:

(1) президент открыто озвучил, что сделка с Ираном постоянно пересматривается и может быть отозвана США в любое время;

(2) поднял вопрос о связи между Ираном и Северной Кореей;

(3) заявил, что КСИР должен рассматриваться в качестве иностранной террористической организации; и

(4) пообещал мне прямой доступ к своей особе.

По иронии судьбы, поскольку я говорил по громкой связи, все эти моменты были понятны любому, кто был с ним в Овальном кабинете. На самом деле, я задавался вопросом, мог бы я сделать гораздо больше, если бы я действительно был в администрации, а не просто звонил извне за несколько часов до выступления, подобного этому.

Кушнер вернул меня в Белый дом 16 ноября, чтобы обсудить его ближневосточный мирный план. Я призвал нас выйти из Совета ООН по правам человека, а не следовать плану Хейли по его “реформированию”. (См. Главу 8.) Совет был фиктивным, когда я голосовал против него в 2006 году, отменив его столь же бесполезного предшественника. Мы никогда не должны были туда возвращаться, как это сделал Обама. Я также выступал за прекращение финансирования Агентства ООН по оказанию помощи палестинским беженцам, которое якобы было создано для оказания помощи палестинским беженцам, но на протяжении десятилетий фактически стало подразделением палестинского аппарата, а не ООН. Кушнер дважды сказал, насколько лучше бы я мог управлять госдепартаментом, чем его нынешнее руководство. В начале декабря Трамп, выполняя обязательства 2016 года, объявил Иерусалим столицей Израиля и объявил, что перенесет туда посольство США. Он позвонил мне за несколько дней до этого, и я выразил ему поддержку, хотя он явно уже решил действовать. Это давно назрело и совершенно не привело к кризису на “арабской улице” что без конца пророчили региональные “эксперты”. Большинство арабских государств переключили свое внимание на реальную угрозу, которой был Иран, а не Израиль. В январе США сократили финансирование Агентства ООН по оказанию помощи, внеся только 60 миллионов долларов из ожидаемого транша в 125 миллионов, или примерно одну шестую от предполагаемого общего взноса США в 2018 финансовом году, который тогда составил миллионов.

Трамп снова пригласил меня в Белый дом 7 декабря. Я сидел в вестибюле Западного крыла, любуясь огромной рождественской елкой, когда вошел Трамп, за которым следовали Чак Шумер и Нэнси Пелоси. Они возвращались со встречи с руководством конгресса. Мы обменялись рукопожатиями, и они принялись позировать для фотографий перед елкой. Пока я наблюдал, Джон Келли схватил меня за локоть и предложил отойти. Мы пошли в Овальный, и почти сразу же к нам присоединились Трамп с Пенсом. Впрочем, Пенс почти сразу ушел, а мы с Келли сели перед Трампом. Я приветствовал переезд посольства в Иерусалим, и мы быстро перешли Ирану и Северная Корея. Я объяснил некоторые связи между двумя государствами-изгоями, в том числе продажу Северной Кореей ракет «Скад» Ирану более двадцати пяти лет назад, их совместные ракетные испытания в Иране после 1998 года (после протестов Японии Пхеньян объявил мораторий на пусковые испытания с полуострова после того, как ракета упала в Тихий океан к востоку от японских берегов) и их общую цель — разработку средств доставки ядерного оружия. Что касается ядерного потенциала, «отец пакистанской ядерной программы» А.К.Хан продал обеим странам их базовую технологию обогащения урана (которую он украл для Пакистана у европейской «Уренко ЛТД») и проекты ядерного оружия (первоначально предоставленные Пакистану Китаем). Северная Корея строила реактор в Сирии, разрушенный Израилем в сентябре 2007 года, почти наверняка с финансовой поддержкой со стороны Ирана. Иран мог просто купить то, что он хотел, у Северной Кореи в подходящее время (если он этого еще не сделал).