Центральная Азия: От века империй до наших дней

Экспансия джунгар положила начало череде чрезвычайно кровопролитных войн с казахами, в ходе которых джунгары получили преимущество. В 1723 году крупная победа джунгар привела к «босоногому бегству» казахов, которые рассеялись на юг и на запад в отчаянной попытке добраться до Мавераннахра, где их появление привело в смятение земледельческие государства. Другие казахские лидеры обратились за помощью к России. В 1730 году Абулхайр-хан, правитель Младшего жуза, направил посольство в Санкт-Петербург с просьбой о защите России от джунгар и строительстве крепости на своей территории. Императрица Анна Иоанновна была рада услужить. Абулхайр присягнул ей в 1731 году, пообещав служить, платить дань (ясак) и защищать русских торговцев на своей территории. В 1732 году его примеру последовал Мухаммад Шах, хан Среднего жуза, а султаны Большой Орды принесли Анне клятвы верности в 1733 году.

Для каждой из сторон эти клятвы подразумевали разное{45}. Русские предполагали, что казахи, принимая присягу, попадают к ним в подчинение. Казахи же рассматривали клятвы как временные союзы. Когда российский посол – мусульманин-башкир по имени Мухаммад Тевкелев – явился принять присягу Абулхайра на верность, он обнаружил, что среди казахской знати, полагавшей, что Абулхайр заключает по их просьбе мирный договор, а не становится подданным империи, распространены серьезные разногласия{46}. В результате завоеваний династии Цин в Джунгарии казахи оказались зажаты между двумя империями. Многие казахские лидеры, присягнувшие на верность Российской империи, теперь подчинились династии Цин, благодаря чему смогли отправлять посольства в Пекин, получали подарки, титулы и торговые привилегии в приграничных городах{47}. Казахи воспринимали клятвы династии Цин как меры практического характера, принятые из краткосрочных соображений и не подразумевающие обещания вечной верности. Огромные расстояния и бескрайность степи наделяла казахов определенным спокойствием, ведь ни одна из империй не была в состоянии решать этот вопрос силовыми методами. В отношениях с государствами Мавераннахра и армиями Надир-шаха на юге казахи действовали как суверенные субъекты, нисколько не стесненные клятвами обеим империям. В XIX веке казахи искусно лавировали между представителями Российской империи и династии Цин в поисках более выгодных условий. Русские обеспечивали лояльность казахов, забирая в заложники детей подчинившихся правителей. Эти дети получали российское образование, и некоторые из них стали посредниками между российским государством и казахами. Тем не менее казахи часто бунтовали и отказывались платить дань, а их лидерам нередко приходилось повторно приносить клятвы. С XIX веком в регион пришли перемены – чем дальше, тем больше. Столкнувшись с финансовыми проблемами, династия Цин вывела из степи значительную часть войск, отступив за заставы на границе Синьцзяна, а вот русские упрочили свое влияние за счет строительства новых крепостей далеко в степи. В 1822 году они впервые попытались установить реальную административную власть над казахами Среднего жуза. Устав о сибирских казахах ввел новую систему налогообложения и административную структуру. Он отменял звание хана, а вместо правителя старейшинам из разных административных единиц предлагалось выбирать несколько султанов. Кроме того, устав запрещал казахам Среднего жуза поддерживать какие-либо связи с династией Цин. На протяжении нескольких следующих десятилетий Россия ввела аналогичные законы на других территориях казахской степи и принялась строить там все новые крепости, однако интеграция казахов в Российскую империю проходила совсем не гладко. Часто вспыхивали восстания, поскольку разные группы казахов отказывались платить налоги и совершали набеги на русские поселения и укрепления. Кенесары-султан требовал признать его ханом, чтобы править от своего имени. В 1837–1847 годах он держал русские войска в узде и построил де-факто собственное государство в степи. Этот эпизод обычно называют восстанием против российского правления, но точнее было бы назвать его формированием независимого государства. Лишь во второй половине XIX века русские прочно оккупировали казахскую степь.