Центральная и Южная Европа

— Если, пораженный насмерть, я останусь на поле брани, отвези меня, моя Химена, в наш монастырь Сан Педро де Карденья: попроси монахов похоронить меня у алтаря Иакова Испанского — нашего покровителя в битвах. Не оплакивай меня, чтобы мои храбрые воины, услыхав твои жалобы и узнав, что меня нет с ними, не бежали с поля битвы, оставя его нашим врагам; чтобы на одной стороне кричали: «К оружию!», в то время как на другой будут хоронить меня. И если Господь сохранит коня моего Бабиека и он будет ржать у твоей двери — впусти его, приласкай и давай ему до смерти его полное содержание: кто служит доброму господину, должен ждать доброй награды. А теперь сама надень на меня мою кольчугу, пристегни мой шлем. Но торопись — уже светает, и мавры ждут нас. Благослови меня и будь счастлива!

Затем вышел Родриго из стен Валенсии, чтобы биться с королем Букаром, и взял с собою своих зятьев, графов де Каррион.

— Держись, дворянин! Держись на коне! Так скоро мчать — пожалуй, и с коня долой! Бежишь ты, дон Диего де Каррион, от одного слабого мавра, бежишь при всех с бранного поля! — кричит вслед старшему зятю добрый Перо Бермудес, старый оруженосец Сида. — Если не хочешь ты умереть, как храбрый дворянин, с мечом в руках, то зачем же остаешься ты здесь, с будущими мертвецами? Рано или поздно все мы будем убиты, и в этом наша гордость! Отправляйся–ка лучше в Валенсию и оставайся там с дамами: ты, вероятно, не более их способен сражаться. Бог накажет тебя, трус! Остановись, беглец! Вон стоит мавританский конь без седока — возьми его и скажи, что ты победил его всадника. Для Сида сделай это — я обещаю тебе молчать. Я же пойду помогать моему старому дяде, награжденному такими храбрыми зятьями.

На младшего из них, Фернандо, напал огромного роста мавр с толстым копьем. Увидав его, зять Сида пришпорил своего коня — и был таков! Никто не видал его бегства, кроме графа Орданьо, племянника доброго Сида. Кинулся Орданьо на мавра и пронзил его насквозь своим копьем. Мавр упал мертвый. Захватил дон Орданьо вооружение и коня мавра и поскакал за графом де Каррион.

— Послушай, родственник мой, Фернандо! — закричал он ему. — Возьми этого коня и это оружие и скажи, что это ты убил мавра. Никогда, до последнего моего часа, никому не скажу я, что это было не так!

Пока говорили они, подскакал к ним сам Сид. Он только что убил одного мавританского вождя.

— Вот и твой зять сейчас только убил большого мавританского храбреца, — сказал дон Орданьо, — вот его конь и его меч!

Обрадовался Сид, поверив графу Орданьо, и, похвалив зятя, взял его с собой. Поскакали они рядом: в битву — Сид, а из битвы — Фернандо. Но не пришлось ни тому ни другому похвастаться своими подвигами: все мавры бежали при виде Сида.

Сговорились между собою братья де Каррион и по совету своего дяди, Ассура Гонсалеса, решили оскорбить Сида, нанеся его роду великую обиду. Собрались они домой в свои земли и стали просить Сида, чтобы отпустил он их вместе с женами. Позвал Сид дочерей и приказал им собираться в путь вместе с их мужьями, а сам сказал зятьям:

— Помните, что ваши жены — благородные дамы и что вы должны обращаться с ними вежливо.

Оба обещали ему это.

Уехали графы, и добрый Сид со своими рыцарями выехал их провожать. После часу пути простился с ними Сид и плакал, расставаясь с дочерьми. А затем, словно предчувствуя измену, позвал он своего племянника Орданьо и велел ему украдкой следовать за графами и следить за его дочерьми, так как сердце его было неспокойно за них.

Сначала ехали графы со своими женами владениями Сида, и везде встречали их с большим почетом. Так доехали они наконец до монастыря Сан Стефано, на берегу реки Дуэро. Остановившись в густом лесу, велели они своим женам сойти с мулов, на которых те ехали, а людям своим приказали продолжать путь, не останавливаясь, и, когда все удалились, графы привязали своих жен за их длинные косы к деревьям, говоря:

— Ваш отец насмеялся над нами за то, что мы испугались льва, пусть же теперь посмеется он, когда вас растерзают дикие звери. Нам же не нужно жен такого низкого рода!

Затем они ускакали, догоняя свою свиту.

— Они остались в безопасном месте, — отвечали они, когда их спросили, куда же делись их жены.

Дочери Сида плакали и звали на помощь, хотя и не надеясь, чтобы кто–нибудь услыхал их. Но Орданьо поспешил на их крики и, отвязав их от деревьев, попросил подождать, пока он найдет им убежище. Случайно набрел он вскоре на хижину одного земледельца. Часто останавливался у него Сид, а потому охотно пошел он с Орданьо к тому месту, где ожидали его дочери Сида. Земледелец укрыл их в своей уединенной и хорошо защищенной хижине, а его жена и дочери прислуживали им.

Орданьо же поспешил в Валенсию и рассказал Сиду о том, что случилось. Жена Сида Химена плакала так, что слезы ее лились как ручей; сам же Сид не выказал горя, но послал к королю Альфонсо уведомление о том, как оскорбили его зятья.

Очень рассердился король, узнав о поступке своих родственников, и собрал кортесы в Леоне, Толедо и Бургосе, с тем чтобы дать полное удовлетворение Сиду.