Центробанк и Минфин против России? Валютно-финансовые и денежно-кредитные инструменты пятой колонны

В 2013 году в валютной выручке российских экспортёров на доллар США приходилось 80,0 %; на евро — 8,3 %. В 2021 году эти показатели равнялись соответственно 54,5 % и 29,7 %. Итак, в 2013 году доля указанных двух валют составляла 88,3 %; в 2021 г. — 84,2 %. Мягко говоря, успех очень и очень скромный.

В 2013 году в валютных перечислениях за российский импорт на долю доллара приходилось 28,0 %; евро — 40,6 %. В прошлом году эти показатели равнялись соответственно 35,8 % и 30,4 %. За период 2013–2021 гг. доля двух валют в оплате российского импорта снизилась с 68,6 % до 66,2 %. Успех микроскопический. Как сказали бы шутники, «в пределах статистической погрешности». По итогам прошлого года доллар США и евро доминировали в платежах как по экспорту, так и импорту, оставляя российскому рублю и другим дружественным валютам очень скромные проценты. В частности, в экспорте на российский рубль в 2021 году пришлось лишь 14,3 %; в импорте — 27,9 %.

Центробанк и Минфин России с высоких трибун говорили о необходимости де-долларизации международных расчетов РФ. А на практике делали всё для того, чтобы такой де-долларизации не происходило. Они проводили курс на ослабление валютного курса рубля (вопрос о том, чем была обусловлена такая политика, оставляю за рамками статьи). Понятно, что любая валюта с явными признаками ослабления (особенно долгосрочного) не может пользоваться большим спросом.

В начале марта этого года Центробанк России в связи с начавшейся специальной военной операцией (СВО) на Украине и последовавшими за этим экономическими санкциями коллективного Запада против РФ значительную часть своей статистики закрыл. В том числе он закрыл и статистику по валютной структуре платежей в сфере внешней торговли (до этого с 2013 года Банк России давал такую структуру в разрезе четырех позиций: российских рубль; доллар США; евро; прочие валюты).

Но вот 1 декабря Центробанк на своем сайте выложил очередной бюллетень «Обзор финансовой стабильности (II–III кварталы 2022 года)» [39]. В нём приведены некоторые важные цифры (которые с начала марта считались секретными), свидетельствующие о серьёзных сдвигах в валютной структуре расчетов по внешней торговле РФ в этом году. Суммарная доля доллара США и евро во всех платежах по внешней торговле (т. е. по экспорту и импорту) на конец прошлого года равнялась 79 %. А по итогам третьего квартала нынешнего года она сократилась до 50 %, т. е. более чем на треть. Соответственно доля российского рубля и прочих валют выросла с 21 % до 50 %, т. е. почти в 2,4 раза. Можно предполагать, что среди прочих валют львиная доля принадлежит китайскому юаню.

Причина таких существенных сдвигов в валютной структуре расчетов очевидна: российские участники внешнеторговых отношений стремятся дистанцироваться от долларов и евро, которые для них стали «токсичными» валютами (они могут быть заморожены или даже конфискованы коллективным Западом; к тому же операции российских фирм с такими валютами могут быть заблокированы системой СВИФТ). Таких валют стали побаиваться и торговые партнеры России. Ведь они невольно оказываются под дамокловым мечом вторичных санкций. Кроме того, во внешней торговле России после 24 февраля выросла доля стран Евразийского экономического союза, с которыми и до этого значительная часть торговли велась в рублях.

По итогам трех кварталов нынешнего года доля рубля в экспортных расчетах выросла до 32,4 %, что почти в 2,6 раза превышает значение этого показателя по итогам прошлого года (12,3 %). Одновременно, как отмечается в «Обзоре…», «переориентация торговых потоков на азиатское направление и изменение валюты расчетов по уже существующим контрактам с компаниями из Китая и других стран способствовали активному росту доли расчетов в китайских юанях с 0,4 % до 14 %».

Также наблюдалось стремительное снижение доля «токсичных» валют в операциях на российском рынке — как биржевых, так и внебиржевых операциях. За 9 месяцев 2022 г. доля операций в долларах США на валютной бирже снизилась с 52 до 34 %, в евро — с 35 до 19 %. В совокупности доля этих двух главных «токсичных» валют упала с 87 до 53 процентов, т. е. почти на 2/5.