Центурион Траяна

– Прикончили парня, наверное… – предположил Авл. – Или поймали и стали пытать. Не будем же мы возвращаться искать его?

Возвращаться, разумеется, не стали. Двинулись на юго-запад – как заранее договорились предыдущими ночами. Во всяком случае, Монтан уверял, что умеет ориентироваться по звездам. Город на террасах они обошли ночью. Даже в полной темноте он был различим – светился красным огонь в печах и кузнях. Похоже, там круглые сутки шли работы.

К рассвету беглецы спустились в глубокую долину – внизу струилась очередная горная речка. Только здесь остановились напиться и отдохнуть. Спать Авл с Монтаном себе не позволили, посидели немного, переводя дыхание, – и двинулись дальше. По их расчетам, им надлежало двигаться к освещенному утренним солнцем хребту. Не так далеко над кронами деревьев поднималась очередная башня, то ли дозорная, то ли жилая. Видно ли с ее макушки бредущих внизу людей, ни Авл, ни Монтан сказать не могли, но на всякий случай старались держаться под сенью деревьев, и это замедляло передвижение. Через три часа они так устали, что валились с ног. Ничего не оставалось, как наломать лапника и залечь спать.

Проснулся Авл уже после полудня – кто-то отчаянно тряс его за плечо.

Он открыл глаза.

Над ним склонился Адонис.

– Надо уходить, – сказал он как-то буднично, без обычной своей велеречивости. – А то настигнет погоня.

– Даки нас все равно найдут, – заметил Монтан. – Они отлично знают, куда мы пойдем.

– Если мы поторопимся… – начал было Адонис.

– Они все равно быстрее, – вздохнул Монтан.

– Мы их перехитрим, – заявил Авл. – Не пойдем на запад. Помните крепость, что стерегла долину? Откуда к нам спустились трое?

– Ну… – отозвался Монтан.

– Мы можем ее найти?

– Конечно. Путь недалекий… Отсюда – максимум два дня. Если только не заблудимся в хребтах.

– Я знаю того высокого парня, в шлеме, что спускался с холма и разговаривал с Бицилисом. Он – римлянин. Более того – римский легионер. Хотя носит дакийское оружие и говорит на их языке. Имя его Скирон. Я переправлялся вместе с ним на эту сторону Данубия. Тогда этот парень сказал, что решил дезертировать. Только, сдается мне, вранье это все про дезертирство.

– Не понимаю, куда ты клонишь, – оборвал рассуждения Авла Монтан. Его всегда раздражали попытки Авла рассуждать вслух, выстраивать сложные и порой невероятные схемы.

Однако Авл от этой своей привычки не собирался отказываться.

– Надо встретиться с этим Скироном и попросить, чтобы он нас спрятал. – В этот раз путь умозаключений был не слишком долог.

– А если не захочет? – спросил Адонис. – К чему Скирону ради незнакомых людей рисковать своей жизнью?

– Пригрозим его выдать.

– Тогда и мы погибнем, – заключил Адонис.

– Нам погибать так и так. А если прихватим с собой предателя – все приятнее, – хмыкнул Авл.

– Что-то ты не похож на человека, который готов погибнуть ради чего-то, – заметил со злостью Монтан.

В ответ Авл только скрипнул зубами – старый приятель коснулся болезненной темы.

* * *

К Красной скале они подошли к исходу четвертого дня. Разумеется, была опасность, что Бицилис пустит погоню именно этой дорогой, рассудив, что беглецы могли двинуться назад, поскольку иной дороги не знали. Но Авл и его друзья постарались запутать следы. Если в первую ночь они ломились по склонам гор напролом, и только слепой не смог бы различить их путь, то теперь они сделались осторожны и путали свои следы не хуже зайца по зимней пороше. Если могли – шли берегом реки по воде, возвращались назад, уходили в соседнюю долину. Несколько раз они встречали местных крестьян. Кто пас овец, кто возвращался с охоты и рыбной ловли. Но все они принимали беглецов за своих, угощали козьим сыром и хлебом. Всякий раз Монтан спрашивал дорогу на Марис или на Сармизегетузу. Но двигались путники к Красной скале. Не заплутали они лишь благодаря Монтану – фабр теперь вместо чертежей рисовал на восковых табличках их маршрут. Отдельно стоящие башни их больше не пугали: там никто не интересовался тремя пешими путниками. Сбиваясь с пути, они поднимались на вершину ближайшего холма и оттуда непременно видели крепость на скале – она вставала среди горных хребтов, будто маяк в бурном море.

Однажды, стоя на вершине и в очередной раз сверяя маршрут, Монтан заметил внизу отряд из десяти человек – они шли в ту же сторону, что и беглецы, – к Красной скале. Погоня! Она опередила беглецов. Пришлось затаиться и переждать. Еще одна холодная ночевка в горах без костра и практически на голодный желудок.

К крепости беглецы подошли в открытую – грязные, заросшие, они ничем практически не отличались от каких-нибудь волосатых даков, отправленных пилеатом по важным делам. На скалу карабкались долго, опасаясь, что стемнеет, прежде чем они подойдут к воротам. Насколько мог разглядеть Авл, лишь фундамент внешней стены был сложен из прямоугольных тесаных камней, а сверху шел частокол.

Им повезло – за ворота, узнать, в чем дело, вышел Скирон собственной персоной. Кто знает, не заметил ли римский лазутчик с вышины смотровой башни что-то странное в незваных гостях.