Цепкие лапы времени

Главная проблематика задачи стояла в дальности ударной миссии! Отсюда вытекал (в прямом смысле – в камеру сгорания) вопрос топлива… Именно тут зиждилось взаимоисключение – соблюсти баланс: при максимальных четырех тоннах боевой нагрузки Су-22, куда входило и дополнительное топливо, околотонный вес подвесного вооружения приходилось оплачивать керосиновым векселем.

И тем не менее, невзирая на все очевидные сложности, боевой радиус самолета был вполне в пределах досягаемости и, что важно – поражения целей. Пусть и с некоторыми тактическими нюансами, в которые можно было записать:

– использование ПТБ повышенной емкости;

– полет по самому оптимальному наивыгоднейшему высотному профилю, без маневрирований на маршруте;

– боевое использование ударной группы в высотном режиме;

– грамотный маневр в зоне поражения – атака практически с ходу, в пределах четырех-пяти минут (и того много), что даст лишний расход топлива не более чем на один вираж на максимале.

И повторяясь! – в «хотелках» что у аргентинцев, что у наших «московских генштабистов», – фигурировали именно корабли Ее Величества.

Руководящие инстанции требовали не опосредованных показателей, не давеча озвученного «кузькина башмака», а высокоточного и весомого по «боевой части» удара… то есть применения управляемых ракет класса «воздух-поверхность», проходящих как и «противокорабельные».

– Тон тут задают заказчики! «Модный тон» – французики у нас модники по части тряпок, но вот поди ж ты… – генерал-полковник кислой миной попытался выразить всю степень своего, возможно, ревнивого неприятия, – дважды удачно отстрелявшись чертовыми французскими «экзосетами»… м-м-да, теперь аргентинцам подавай что-то похожее.

Реагировали на эту прецедентность почти одинаково. Даже удивляясь немного, зная, как оно обычно бывает по нашей, по советской, действительности: спячка – раскачка – горячка… раскорячка!

И командир эскадрильи, намеревающийся говорить уже известные вещи, и начальник ТЭЧ (технико-эксплуатационной части эскадрильи), и старший авиаинженер, и специалисты группы вооружений – кто пожал плечами, кто изобразил на лице нечто созвучно похожее. Все и без дополнительных разъяснений понимали, что подобное развитие событий просчитывалось еще с Союза. Детали распланированы Генштабом еще на стадии формирования военного груза, сделав фактический выбор: уже раскантованный, оголивший вылизанные крылатые обводы управляемых ракет, идущих вкупе с необходимыми для подготовки стажирующихся пилотов бортовыми и подвесными тренажерными системами. И специальными учебными модификациями изделий.

Так что…

Штабная комната по совместительству была теоретическим классом, с расставленными рядками столами, где все и разместились. В помещении царила самая что ни на есть рабочая атмосфера.

Центральное место занимала настенная тактическая карта с прорисованными маршрутами: учебно-тренировочными над полигоном… и боевыми – к Фолклендским островам, с проставленными метками дистанций, координатами, курсовыми градусами, угловыми направлениями. Рядом мостилась совершенно школярского типа доска со следами недовытертого мела по углам.

Но поскольку решили для начала «плясать» от используемого оружия, то командир привлек внимание к приколотым к настенному стенду таблицам и методичкам… В дело вступали сугубо технические тонкости и исключения, возможно, требующие дополнительных рассмотрений.

– Итак. В эскадрилье у нас всего десять истребителей-бомбардировщиков, которые по понятным причинам имеют ограничение в боевой нагрузке. Этих наличных сил (я имею в виду всего того, что мы возьмем на подвески) достаточно ли будет для выполнения оперативной задачи? Вопрос к оружейникам.

– Мы уже прикидывали… Разрешите? – Ответственный специалист с капитанскими звездочками поднялся с места, подойдя к стенду, где висел схематичный абрис Су-22 с вариантами всей подвесной номенклатуры: – Для оптимизации и правильного баланса по массе потребуется изменение схемы размещения вооружения и оборудования на узлах подвески… Поскольку штатная установка тяжелых ракет на подфюзеляжных точках пересекается с креплением дополнительных топливных баков. В связи с чем необходима некоторая доработка подкрыльевых пилонов.

Сделаем – получим по факту две независимые точки под вооружение и четыре под ПТБ, где варьируя тремя видами объема баков (на 600, 800 и 1150 литров), мы сможем вписаться и по топливу и по требуемому виду ракет. Вполне уложившись в паспортные 4000 килограммов.

– А если?.. – вмешался представитель МАП, ковырнув схему указкой, не договорив… Всем и без того было понятно, что он хотел выразить.

– Нет, – затряс головой технарь, – проще дооборудовать «внутренние подкрыльевые», организовав крепление и пуск ракет через переходник АСУ-58, так как легче подвести и скоммутировать разъемы для стыковки аппаратуры ГСН с «бортом», нежели возиться с подводом топливных магистралей для ПТБ. Тем более что АКУ-58-1 обеспечит адекватное размещение и стартовый сброс Х-58, у которой крыло метрового размаха[109].