Цепная лисица

— И… извини за пощёчину. Ты не реагировала ни на что другое.

— А поцеловать пробовал? — неловко пошутила я, но Павел обернулся так резко, что улыбка неуверенно застыла на моих губах, уже сомневаясь её ли сейчас выход.

Наши головы лежали близко, почти нос к носу, но сохраняя границу под грифом “Едва”, и оба знали, что перейти её — значит обмануться и обмануть друг друга, и всё же ждали чего-то… Какого-то знака, чтобы броситься в бой, в котором погибнем оба. Но вдруг за стеной скрипнула половица и наваждение закончилось. Павел с зевком сел.

— Что ж, несмотря ни на что сегодня был продуктивный день, — сказал он, поднимаясь с кровати и с хрустом потягиваясь. — Завтра нам предстоит и того больше. Так что предлагаю выспаться ради разнообразия. Чур я заночую в гостинной, а ты тут. Вставать уже через…

— Но здесь же есть ещё одна кровать! — торопливо перебила я, показывая подбородком на кушетку у другой стены. Слова мчались впереди мыслей, словно боялись, что их откажутся произносить, едва осознают. — Ты можешь спать тут. Мне… что-то страшновато оставаться совсем одной.

Павел устало взъерошил себе волосы, от чего они воинственно встопорщились, и кивнул с таким видом, словно его заставили согласиться на ужасное преступление:

— Ладно, оставлять тебя одну, как показывает практика, так-себе идея, но десять минут ты пережить сможешь? Потому, что мне нужно в душ. Полотенце тебе принесу, потом тоже сходишь.

Павел дождался моего кивка, после чего вышел из комнаты

***

Спустя пятнадцать минут я стояла в ванной комнате, вход в которую ютился в самом дальнем и тёмном углу злосчастной гостинной. Всё здесь говорило о недавнем присутствии Павла: Клубы пара кружащие над душевой кабиной, отпечаток крупной мужской руки на запотевшем зеркале, висящим над умывальником. Тонкая струйка воды, бегущая из крана. Забытый на унитазном бачке перекрученный черный носок. “Ох уж эти мужики!” Под потолком виднелась крохотная форточка, через которую в помещение заглядывала Луна, а если выключить свет — то и звёзды.

Меня нестерпимо поманило на улицу, так захотелось вдохнуть свежего, не пропитанного сладкой вонью, воздуха, но мысль о том, что перед этим придётся преодолеть утонувший во мраке коридор лестничной клетки отбивала всё желание. Дойти бы ещё до спальни в такой темнотище!

Я достала из кармана телефон Павла, который он сам одолжил мне. Индикатор батареи светился красным, но чтобы преодолеть с фонариком расстояние до спальни — его хватит. Хоть меня и подмывало заглянуть в журнал звонков и сообщений, я всё-таки удержалась и отложила мобильный в сторону. И так слишком часто сую нос не в свои дела.

Скинув одежду, я скользнула в душ и включила воду. Нежиться под струями желания не было, наоборот, хотелось поскорее закончить и вернуться в безопасность, к Павлу. Слава Богу у меня хватило мозгов попросить его остаться. Интересно, а где ночует Илона? Неужели в комнате матери? От мыслей о старухе, мурашки побежали по спине, и я заторопилась пуще прежнего. Мне не нравился этот дом и его жители, не нравился здешний сладковатый воздух. Тусклое освещение, высоченные потолки — всё вызывало во мне тревогу. Чем быстрее наступит утро тем с скорее я покину этот проклятый дом, со всеми его призраками.

Закончив с душем, я без промедления влезла в свою прежнюю одежду и, решив не пользоваться феном и замотав мокрые волосы в полотенце, вышла из ванной в гостинную.

Комнату освещал только свет льющийся из-за моей спины, но стоило мне сделать два шага, как он с щелчком погас, и я судорожно стала тыкать пальцами в телефон, который сжимала всё это время в руках и держала перед собой, точно лазерный меч. Наконец, я нажала нужную кнопку. Тьму разрезал тусклый белый луч светодиода.

С темнотой он справлялся слабо, а с моими страхами и того хуже, ясно освещая пространство лишь в паре метров от себя, а дальше открывая взору нечеткие контуры предметов, смешанных с беспорядочно падающими тенями. Тишина давила. Это была неправильная тишина — то самое затишье перед бурей.

Вдруг какой-то темный силуэт метнулся от обеденного стола и прижался к дальней стене. Луч фонаря судорожно прыгнул вслед, но я так ничего и не смогла разглядеть в полумраке. Лиса беспокойно озиралась по сторонам и принюхивалась. Сердце барабанило в рёбра, ладони вспотели так сильно, что телефон норовил выскользнуть из рук. “Показалось”, — наконец, решила я и сделала несколько неуверенных шагов в сторону коридора. И тут же почувствовала чье-то зловещее присутствие за спиной. Не услышала, не увидела, а именно почувствовала кожей.

Воображение услужливо подсказало мне варианты… Может быть это пёс Илоны, притаился и выжидает момент, чтобы впиться в меня своими зубищами. Или это проклятие нависло над головой. Сейчас набросится и утащит в Ад.