Цепная реакция

– Ну… Занятие живописью – это прекрасная тренировка зрительной памяти. Когда в «инженерку» – в инженерно-разведывательный дозор то есть – по маршруту идешь, на каждую деталь внимание обращать надо. Запоминать обстановку. Если во время следующего обхода видишь, что что-то нарушено, значит, кто-то здесь был. Может, случайный человек, а может, и нет. Вот я и начал рисовать. По памяти. Нарисую какой-нибудь пейзаж, а позже иду и сравниваю. Но поскольку рисовальщик я, по правде сказать, никудышный, получается кубизм… А… «Если хочешь заинтриговать предмет своих грез – дай ему проявить себя, – вспомнились Анатолию советы коллеги-психолога. – Нет ничего приятней для человека, чем упоенно рассказывать о себе благодарному слушателю». …Хотите, проверим вашу зрительную память?

– Я, к сожалению, рисовать совсем не умею. Даже кубики.

– И не надо. Есть другой способ…

Анатолий порылся в карманах и выложил на стол их содержимое.

– Вот, смотрите… Кошелек, связка ключей, расческа, носовой платок. Абсолютно чистый, не беспокойтесь! Раскладываем их в ряд… Посмотрите внимательно на эти четыре предмета и хорошенько их запомните… Запомнили? Тогда закройте глаза…

Ксюша послушно зажмурилась. Репин быстро произвел манипуляции с предметами.

– А теперь смотрите… Что-то изменилось?

Девушка уставилась на стол.

– Вроде, ничего… Все на месте.

– На первый взгляд, да, – кивнул искуситель. – Потому что вы запомнили картину в целом, а на мелкие детали внимания не обратили. На самом же деле кошелек теперь развернут на сто восемьдесят градусов. Молнией в сторону платка лежит, а был – в сторону ключей. По кнопке хорошо видно.

– Надо же… – Ксения рассматривала кошелек, словно увидела в первый раз. – А вы такие мелочи действительно примечаете и можете запомнить?

– Разумеется. Когда рисовать начинаешь, они волей-неволей всплывают. Так, постепенно, и тренируешь зрительную память. Хотите – вы меня проверьте!

Репин уже забыл о методиках психолога – больше всего ему хотелось проверить себя, любимого. Он несколько секунд смотрел на стол, потом закрыл глаза.

– Вперед… – позвала девушка.

– Расческа перевернута, – констатировал, открыв глаза, Анатолий. – Лежала зубцами от ключей, а теперь – к ним… Молния у кошелька полностью застегнута была, а теперь наполовину открыта… У платка уголок загнут… Ключи вы трогали, но случайно. Положения они практически не изменили.

– Здорово! – восхитилась Ксюша. – Все правильно… То есть можно сказать, что в вашей жизни служба и искусство идут вместе, рука об руку?

– Ну да… Что-то в этом роде.

– Значит, в искусство вы пришли от профессии. Тогда возникает следующий, вполне логичный вопрос: как вы пришли в профессию?

Репин почесал затылок.

– Да черт меня знает… Случайно, в общем. Скажи мне кто в институтские годы, что погоны буду носить, – лопнул бы со смеху. Отец – военный, так что жизнь в гарнизонах я не по фильмам знаю. И, честно говоря, меня подобная стезя не прикалывала. Я наукой хотел заниматься. Закончил школу, поступил в политехнический, по специальности – инженер-теплотехник. Учиться нравилось. Наполеоновские планы в уме строил… А когда диплом получил и стал работу искать, очень быстро убедился, что демократия прекрасно обходится без теплотехников. Помыкался с годик, плюнул и подался в ряды тех, без кого демократия обойтись не может. С учетом имевшегося образования меня переквалифицировали во взрывотехника. И знаете, не жалею! Пока, во всяком случае… Сколько добрых дел успел сделать – и не сосчитать… Вообще, вся наша жизнь – это минное поле. Никогда не знаешь, где и когда рванет. Посему лучше подстраховаться. Как говорил Шопенгауэр, не к удовольствиям надо стремиться, а стараться избежать страданий…

Философа он процитировал уже не столько для стажерки, сколько для самого себя.

* * *

Леонид Андреевич Харин с удовольствием сделал глоток горячего кофе, вернул чашку на стол и вольготно расположился в кресле. Тело в дело. Язык жестов.

– Ален, я тебе точно говорю: это крайне перспективный вариант. Только, пожалуйста, пусть все сказанное останется между нами… Дело в том, что мои московские друзья по великому блату достали мне проект федеральной трассы. Практически секретный документ! Трассу должны закончить к сочинской олимпиаде, и пройдет она как раз через эти участки. Представляешь? – Тема возбуждала его до дрожи, не менее, а даже гораздо более, чем сидящая перед ним красивая и состоявшаяся женщина.

– Честно говоря, не очень. – Руки у нее тоже дрожали. Но не из-за проекта, а в связи с недавней семейной ссорой.

– А ты учись думать с опережением. В нашем бизнесе это – одно из основных условий успешного существования. Дело в том, что сегодня эта земля никому не нужна, но очень скоро ее стоимость увеличится в десять раз. А то и больше… И такой шанс упускать нельзя.

– Ну, это я, слава богу, понимаю. Я не могу понять, что в данном случае нужно от меня. Деньги на землю?

Харин качнул головой.