Цербер-Хранитель

– Ясное дело, куда – в овраги! – Милочка загасила сигарету. Хорошо хоть не об его машину. – Вы же еще утром приняли это решение.

Он-то принял, но откуда ей знать?

– Милый мой, я достаточно долго живу на этом свете, чтобы читать мужчин, как открытые книги! – Милочка усмехнулась и, не дожидаясь возражений, направилась к своей яркой, как канарейка, машине. Обернулась она, уже садясь за руль: – Ну, давайте уже поедем, пока медсестры в приемном не посворачивали себе шеи!

Мирон помедлил несколько секунд и уселся за руль своей машины.

До места доехали быстро. Милочка водила так же лихо, как и Ба. Мирон едва за ней поспевал. Первым делом они решили пройтись по дороге. Следов на гравийке было много и разных. Начиная бороздами, вспаханными колесами автобуса, и заканчивая следами от протекторов «Скорых» и машин МЧС. Они без труда нашли то место, где автобус слетел с дороги в овраг. Это было несложно – помятые кусты и поломанные осинки были отличным ориентиром. Но они не нашли ни следа того, кто вышел прошлым вечером на дорогу перед экскурсионным автобусом. А ведь, Сидоренко был прав, человек не успел бы среагировать и избежать столкновения, человека бы непременно размотало по асфальту. Выходит, не размотало. Или не было никакого человека? Может быть, девочке из автобуса удалость заснять какой-то оптический феномен? Ей заснять, а водиле заметить.

Милочка замерла на краю склона, озадаченно посмотрела вниз, а Мирон с досадой подумал, что, если мадам вдруг навернется, обратно ему ее ни за что не вытащить. Не помогут ни тренировки, ни качалка. Наверное, Милочка подумала о том же, потому что, подбоченившись, сказала:

– За меня можете не переживать! Я большая девочка.

Он едва не ляпнул – очень большая, но вовремя прикусил язык.

– Что со списком? – спросил он, не без опаски наблюдая за тем, как Милочка спускается в овраг. – Удалось вам его заполучить, Людмила Васильевна?

– Пока нет, – ответила та, не оборачиваясь и сосредоточенно сопя. – Да и что нам сейчас даст этот список? Вы вообще верите, что мы можем найти тут что-нибудь интересное? А что мы, кстати, ищем? Тут до обеда работала полиция и МЧС. Автобус уже подняли и увезли на экспертизу. Думаете, после них есть вообще смысл искать?

– Людмила Васильевна, зачем вы со мной поехали, если сомневаетесь? – буркнул Мирон. Думал он сейчас больше о том, куда пристроить свою девчонку, чем о потерянном экскурсанте.

– Главное, чтобы вы не сомневались, Мирон Сергеевич! – Милочка игриво качнула бедрами, и он на мгновение испугался, что ей не удастся сохранить равновесие.

Удалось. До дна оврага они добрались без приключений и переломов. И уже там, на дне, растерялись. Никто из них не мог считать себя поисковиком и следопытом. Так, два любителя-дилетанта…

Наверное, осознание это пришло к ним одновременно, потому что, переглянувшись, они одновременно усмехнулись. Милочка вытащила из кармана сигареты, закурила.

– Дурная идея. Да, мистер Холмс? – спросила она, зажав сигарету зубами.

– Похоже на то, доктор Ватсон. – Мирон кивнул и осмотрелся.

Идея перестала казаться ему дурной в тот самый момент, когда он увидел Цербера. Призрачный пес сидел в нескольких метрах от них, прямо на ворохе листьев, примятых и побуревших. Мирон не сразу понял, что это бурое – свернувшаяся кровь. Наверное, кто-то из пострадавших в аварии истекал тут кровью. Или умирал…

Цербер принюхивался. Мирон, почему-то был уверен, что он именно принюхивается. А еще ему показалось, что тут, в овраге, призрачный пес выглядит чуть ярче, чуть материальнее, чем раньше.

– Пустая затея, – сказала Милочка с досадой. – Потеряли время, Шерлок!

Она, как и Мирон, смотрела на ворох окровавленных листьев. Цербера она не видела, но поежилась, как от холода. А Цербер вдруг ощерился, и шерсть на его холке встала дыбом, ощетинилась тысячей черных игл. Это была странная, невиданная раньше реакция. Не то чтобы Мирон так уж много знал о повадках призрачных тварей, но было похоже, что Цербер взял след не жертвы, а кого-то гораздо более опасного.

– Вперед, – сказал Мирон шепотом.

– Что? – Милочка обернулась, посмотрела на него с недоумением.

– Вы выбирайтесь, Людмила Васильевна, а я пройдусь. – Мирон улыбнулся чуть виновато. – Глупо уходить, не попытавшись найти хоть что-нибудь.

– Хоть что-нибудь, – хмыкнула Милочка. – Я с вами, любезный друг! До победного конца!

А ведь нравилась ему эта боевая и нагловатая тетка! И боевитостью своей нравилась, и нагловатостью, и чем-то правильным, человечным.

Мирон шел вслед за Цербером, который то проявлялся в физическом мире, то исчезал. Милочка шла следом. Шла молча, не бухтела и не страдала по бесцельности их затеи. Еще одна монетка в копилку его симпатий.

Шли по дну оврага параллельно руслу обмелевшего ручья. Мирону подумалось, что это как раз и есть Гремучий ручей. А почему бы и нет? До Гремучей лощины отсюда рукой подать. Наверное, еще минут пятнадцать ходу – и они окажутся перед воротами усадьбы.