Цербер-Хранитель

– Может и партизаны, – согласилась Милочка, – а может медведь. Не удивлюсь, если бешеный, сунулся в лощину с голодухи.

– А уцелевшие что говорят? – спросил Мирон, мысленно делая зарубку, что нужно будет побольше узнать про зверя из лощины. – Их к нам вообще привозили? Я что-то ни одного не видел.

– Так вы и не могли видеть, Мирон Сергеевич. – Милочка загасила сигарету. – Вы ж из операционной только пару минут назад вышли.

– А вы видели? – спросил он.

– Они не были под кайфом. – Милочка ответила на незаданный вопрос. – Напуганные, шокированные – да, но точно не под кайфом.

– И что они рассказали? Как там вообще все произошло?

– Мне удалось поговорить с девочкой. Ну, из этих, которые постоянно в гаджетах. – Милочка слегка поморщилась. – Она как раз и пялилась в свой мобильник. Я сначала подумала, что ролик какой-то смотрит, порадовалась, что хоть у кого-то не сдали нервы, а девочка вдруг начала тихонечко по стеночке сползать. Я к ней, она бледная, в испарине вся, но в сознании. Говорит, голова закружилась. Я давай ее ощупывать-осматривать, пока вы там на передовой. – Милочка подмигнула Сидоренко. – А она говорит, что с ней все в порядке, просто ей страшно. И сует мне этот свой мобильный, мол, посмотрите, тетенька, что у меня тут есть.

– Тетенька посмотрела? – спросил Сидоренко и в нетерпении подался вперед. Мирон тоже подался. В этот самый момент ему подумалось, что пока они там на передовой спасали жизни, Милочка нарыла что-то необычное.

– Тетенька не просто посмотрела! – Милочка вытащила из кармана свой мобильник. – Тетенька скачала кино к себе на телефон. Желаете глянуть, мальчики?

Мальчики желали. Милочка удовлетворенно кивнула.

– Смотрите, – сказала заговорщицким шепотом и включила видео.

Сначала это было обычное видео из путешествия, не слишком интересное и, на первый взгляд, совершенно бесполезное. Девочка снимала все, что попадало в кадр. Может быть для соцсетей, а может от нечего делать. В кадр попал полутемный салон туристического автобуса, и лысый затылок водителя, из чего Мирон сделал вывод, что девочка сидела в первом ряду, по диагонали от водителя.

– … А мы, по ходу, заблудились! Прикидываете? – послышался за кадром ее немного манерный, но вполне приятный голос. – Заехали в какое-то Лукоморье. Вот полюбуйтесь! – фокус резко сместился и смазался, а потом собрался на картинке за лобовым стеклом. – Видите, какая хренотень! Смотрите, какой туман!

За окном автобуса и в самом деле творилась хренотень: на дорогу, прямо под зажженные фары автобуса выползал туман. Выползал плотными клочьями, оседал каплями росы на лобовом стекле. Водитель чертыхнулся и включил дальний свет, который, впрочем, ничем не помог. Фары могли отвоевать у тумана лишь ничтожный клочок дороги перед автобусом.

– Смотрите внимательно, – велела Милочка. – Я этот блокбастер уже раз пять пересмотрела.

Стоило только ей это сказать, как на дороге, прямо перед автобусом, возник человеческий силуэт.

– Это что за… – только и успел пробормотать Сидоренко, но шепот его заглушил крик девочки и визг тормозов. Автобус сначала пошел юзом, а потом начал заваливаться на правый бок. Картинка на экране замельтешила и тоже начала заваливаться, а потом за кадром послышались крики и скрежет, и экран погас.

– Там кто-то вышел на дорогу, что ли? – спросил Сидоренко, недобро косясь на мобильник в руках у Милочки. – Дай-ка еще глянуть! Что-то непонятно с первого раза!

– Пожалуйста! – Милочка снова включила видео.

– Это человек. – Мирон напряженно всматривался в экран. Из-за тумана и плохого качества съемки нельзя было сказать, кто именно вышел на дорогу: мужчина или женщина. Но, кто бы ни вышел, сделал он это на двух, а не на четырех ногах. Теперь понятно, почему автобус слетел в овраг. Водитель пытался уклониться от столкновения.

– Если это человек, то ему каюк. – Сидоренко покачал головой. – Такая махина. Его бы размазало по дороге.

– Размазанных к нам не привозили, – сказала Милочка задумчиво. – И Петрович ничего такого не рассказывал.

– Там ведь было четверо погибших, – напомнил Мирон. – Может быть, этот человек в их числе?

– Погибших опознали. Все они члены экскурсионной группы. – Милочка задумчиво вертела в руках телефон.

– А остальных идентифицировали?

– Да. Никого лишнего среди пострадавших не было.

– Лишних не было, а одного не достает. – Мирон взъерошил волосы, а потом спросил: – Людмила Васильевна, а не в вашей ли власти добыть список пострадавших и узнать фамилию недостающего экскурсанта?

Прежде, чем ответить, Милочка окинула его задумчиво-оценивающим взглядом.

– Мирон Сергеевич, вы со мной еще не рассчитались за прежнюю услугу.

Значит, все-таки не рассчитался. Харон, подлец, соскочил…

– Я все исправлю, Людмила Васильевна!

– Когда? – спросила она строго.

– В ближайшее же время! Клятвенно вам обещаю!

– Хватит с меня ваших клятв. – Милочка махнула рукой. – Никакой веры нет современным мужикам.

Мирон мог бы поспорить, оправдать хотя бы свое честное имя, но не стал. Милочка была не их тех, кого можно пробрать такой ерундой. А с Хароном он еще поговорит.