Церебрум (СИ)

— Если ты сейчас же не перестанешь на меня так глядеть, я тебя выпорю… без одежды. И не один раз.

— Нормально я на тебя смотрю, — Эва смекнула, что может ему немного отомстить за то, что вел себя в Изнанке, как засранец. И неважно, что она до одури рада его появлению.

С коварной ухмылочкой, которую удалось спрятать, она пальцами коснулась широкой грудной клетки, покрытой мелкими волосками. Так, как учили девчонки из дома удовольствий Венеры, не обращая внимание, что Эва затыкала уши, искренне не понимая, зачем вообще обладать подобным знаниями.

Упругие мышцы под ее пальцами сократились, обрисовываясь ярче. Эва медленно скользнула рукой вниз, испытывая границы терпения Влá слава и свои неожиданные ощущения. Но дойти до края жёсткого пояса не успела, как мужчина грубо выпихнул ее со своих колен, ругаясь на древнем и наспех натягивая водолазку.

— Весело тебе? Весело?!

А вот это было нехорошо, Влá слав не на шутку рассердился.

— Было бы из-за чего, — фыркнула Эва, поднимаясь и стряхивая со штанов невидимые пылинки.

— Эва, смотрю, ты вообще не понимаешь серьезности того, что происходит.

— Конечно, нет, я же дикарка.

— Дика-а-рочка, — с насмешкой протянул он, за что тут же получил болезненный удар в грудь.

Эва надеялась, что он болезненный, но по самодовольному виду поняла: это не так. Фыркнув, она отвернулась.

— Ты просто не отдаёшь себе отчет, что все намного серьезнее, чем есть на самом деле. Что ты попала не к добрым феям, а в дьявольское логово.

— А вот это правильно, мой папа тоже считает их демонами. Ваши взгляды схожи, я думаю, вы бы друг другу понравились.

— Эва, у меня не так много времени, а ты ведешь себя, как ребенок.

Эва резко обернулась.

— А чего ты от меня хочешь? Отца я нашла, правда он болен. Но это не главное, главное, что он жив и скоро очнется.

— Не очнётся…

— Что значит «не очнётся»? — убавив пыл, спросила Эва. — Тебе что-то известно?

Влá слав не спешил, склонил голову набок, как будто взвешивая свои дальнейшие слова.

— Помнишь, перед тем, как Артур в меня выстрелил, я хотел рассказать о твоем отце.

— Д-а-а… — так же настороженно и тихо произнесла Эва.

— Твоего отца убили еще тогда в лесу…

— Неправда… — замотала головой она. — Не-а.

— Поверь мне, это правда. Пальцы, которые пришлось потерять Ирме ради твоей правды — наилучшее тому подтверждение.

Из кармана Влá слав достал окровавленную тряпку и вытряхнул на пол женские пальчики с черными ноготками.

— Влá слав… — Эва истерически вскрикнула, нервно затрясла головой.

— Что это значит? Не может быть. Я… я видела. Я сегодня с ним разговаривала и вчера… то есть я разговаривала, а он лежал.

— Эва, — Влá слав заключил в свои объятья, — эта красивая иллюзия не твой отец.

— Ха…

— Знаешь, этот аргумент неубедителен.

— А мне они и не нужны, — упрямо бросила Эва. — Я знаю, что это мой папа, и никуда с тобой не пойду, — она притопнула ножкой, игнорируя реакцию Влá слава, которого перекосило от злости и руки сжались в кулаки.

— Хочешь правды? Ты хочешь знать правду? — Влá слав резко схватил Эву за предплечье, наклоняя свое лицо. — Лимея сошла с ума и хочет дать роботам то, что когда-то очень давно казалось бредом.

Эве даже спрашивать не стала, теряясь в его грозовых глазах.

— Душу! Она хочет наделить их душой.

— Душой?

— Вот именно, а теперь предположи, зачем она так печётся о твоем благополучии? И на твоего отца не держит зла, да и вообще — как удобно они его нашли и решили излечить. Прям недоделанная мать Тереза, чтоб ее…

— Но это невозможно, невозможно вытащить душу и вселить ее в демона.

— Ага, скажи это Лимее, когда будешь на пол пути к небесам. Хотя, если твою душу заберут, на небеса ты точно не попадёшь. Придётся потесниться, обустраиваться в консервной банке, где сдерут память и дадут новую личность.

Эва истерически рассмеялась, вырвала руку и упала на кровать лицом вниз. Целую минуту висела тишина. Эве казалось, что она слышит шорох собственных мыслей. Когда дышать стало нечем, она подняла голову и уперлась взглядом в мужскую спину, на которой от напряжения проступали бугры. Влá слав, не теряя времени даром, решил поотжиматься. Как вовремя. Эва с трудом сдержала язвительный комментарий, но глаза к небу подняла, видя, что раненное плечо ему сильно мешает. Позер.

— Если и предположить, что она именно это и задумала, тогда хочется спросить — зачем. Зачем демонам душа?

— Чтобы освободить землю от нас, людей. Зачем тянуть на себе такую нестабильную ношу, которая может положить конец этой цивилизации и разрушить то, что строилось последнюю тысячу лет. Изнанка тому хороший пример. Те, кто вышел из-под контроля, очень мешают жить. Постоянными набегами, пропагандой. Они сеют хаос в умах населения, а значит, опасны.

— Но я не понимаю, зачем им душа, если к чувствам они относятся, как к болезни, снисходительно, подавляют их у своих примитивов.

— Ты не того об этом спрашиваешь, — Влá слав вновь вскочил на ноги, отряхнул пыль с рук, повел плечами.