Церковь и мы

И здесь происходило нечто подобное. Но Павел открыл тайну единения человека с Богом: что к Богу человек по–настоящему, глубинно может прийти только через Христа; что всякое религиозное познание оправданно, оно законно, но оно находится на человеческом уровне. Но когда люди приближаются к Богу через Богочеловека, открывается нечто самое важное и самое существенное: встреча личности с Личностью.

Кроме этого Павел нам открывает тайну свободы, он провозглашает христианство как религию свободы. Не произвола, не анархии, не беззакония, а именно свободы. Он глубоко это пережил. Человек, который исполнял Закон и уважал древние обычаи, любил Священное Писание, он в то же время поднялся над всем, что было ограничено. «К свободе призваны вы, братья», — говорил он[34].

Апостол Павел был человеком, который раскрыл тайну Церкви как будущего, как некой эсхатологии. Он говорил о том, что это не просто сообщество, союз, а что это есть некое единое поле; приобщившись ко Христу, мы оказываемся в некоем поле, мы становимся творением Божиим внутри этого поля Божественной любви. Мы переходим из одного состояния в другое, и это исключительно важный момент. Но человек не может сам перейти, он только осуществляет готовность к этому переходу. Бог его переводит, и каждый может о себе сказать, что он это пережил. Это единое «поле» он называл Телом Христовым, Телом Церкви.

На этом строилось все. Он говорил, что как в организме, в теле есть разные части, разные органы и каждый из них выполняет свою функцию, так и в Теле Христовом все органически и гармонично связано. Таким образом, он заложил для нас основание для понимания церковной жизни, понимания нашей нравственной жизни, основанной на свободе. И наконец, самое главное, он установил для Церкви христоцентризм — центральное значение Христа для внутренней жизни каждого из нас.

Конечно, в истории Церкви это много раз терялось. В жизни каждого из нас есть периоды, когда мы теряем в себе Христа. Но апостол Павел постоянно напоминает нам, что спасаемся мы, то есть приобщаемся к Божественной жизни, только верой, только приобщением ко Христу; что спасение — это то, что нам дано даром, его нельзя заработать. Это все сформулировал Павел.

Но вы можете спросить: а может быть, его учение — это плод его творческого богословского ума? Есть ли это в Евангелии? Безусловно, есть. Только Христос говорил об этом в иных терминах и по–иному. И, конечно, слова Христа были словами Богочеловека. А слова Павла — это слова Павла, человека.

Но он осмыслил Евангелие, которое понял лучше (здесь я подхожу к самому главному), чем люди, которые Христа знали «по плоти», как говорит апостол. Для нас это огромное утешение — что глубиннее всего познал Христа человек, который не знал Его во время Его земной жизни. Это означает, что возможность углублять и развивать познание Христа остается для всех людей, которые Его не видели.

Апостол Павел — это образец счастливого человека, несмотря на то что у него был, может быть, трудный характер, трудная судьба, горькая жизнь: дома нет, семьи нет, постоянного местообиталища нет, даже страны нет. Постоянный кочевник; зарабатывает себе на хлеб ручным трудом. Непризнанный, отвергнутый, травимый, и в то же время — более счастливый, чем иные люди, которые все это имеют.

Таков Павел. Он не «один из апостолов», а он, конечно, как правильно выражается Церковь, «первоверховный апостол». Наряду с Петром, который был «первым среди двенадцати».

Вопрос о том, ему ли принадлежат 14 Посланий, которые мы имеем в Новом Завете, не имеет однозначного ответа. Безусловно, ему принадлежат Послание к римлянам, Послания к коринфянам, к галатам. Споры идут о «малых Посланиях»: к Тимофею и Титу. Кроме того, признано всеми, что Послание к евреям не принадлежит ему, тем более что оно даже и не носит такого названия. Каждое послание Павел начинает от своего имени, например, к галатам: «Павел, апостол, избранный не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцом…» и так далее. Послание к евреям начинается совершенно иначе. Я здесь не буду касаться вопроса, кто его писал, но писал его, по–видимому, современник Павла, а самое главное — писал в духе Павла. Это было произведение той же «школы».

Сомнение в принадлежности Павлу так называемых «малых Посланий» ничего не меняет, потому что главные мысли, главный опыт, главное духовное благовестив заключены именно в основных, неоспоримых Посланиях.

Послания — не легкое чтение, потому что, как я уже говорил, это была стенограмма, и часто мысль его резко переходила с одного на другое, и кипение его чувств и переживаний сказывалось на самом стиле. И потом, это был неясный жанр. Одно дело личное письмо, другое дело литературное послание, которое человек сочиняет в кабинете.