Церковь, возвышающая голос

Есть еще один момент — вопрос права и его реализации. Очень интересный католический мыслитель ХХ века Жак Маритен говорил, что само по себе право не означает необходимости немедленной его реализации, а очень часто даже требуется это право «попридержать». Например, есть свобода слова и получения информации. Но вспомним печально знаменитый эпизод захвата заложников на Дубровке. Реализация свободы слова привела к тому, что журналист в прямом эфире рассказывал, куда и как бежит ОМОН. Погибли люди — но была реализована свобода. Может, в тот конкретный момент стоило повременить с реализацией свободы слова?

— Но ведь это особая ситуация.

— Безусловно. Но этот пример я привел не случайно. Потому что Церковь как раз и говорит, что нравственное состояние человечества — это всегда чрезвычайная ситуация. И мы не должны забывать, что находимся в опасности. Что, метафорически говоря, в любое мгновение каждый может погибнуть. Думаю, это очень важно.

— Не кажется ли вам, что Церковь делает акцент на понятиях, для сегодняшнего общества не очень-то привычных, — нравственные ориентиры, свобода от греха? А выступает против того, что привычно, — свобода выбора, рациональность?

— Возможно. Но здесь, с моей точки зрения, очень важно понимать, что привычное совершенно необязательно нормальное. Любой здравомыслящий человек хочет жить в стабильном обществе. И мне как раз кажется, что нравственные пороки — против чего выступает Церковь — это то, что общественную жизнь дестабилизирует, даже если и стало сегодня привычным. Не нужно бояться непривычного.

— Какова реакция общества на «Основы учения…»?

— Часто встречается реакция: «Церковь должна заниматься своим делом». Совершенно согласен! Но дело Церкви — духовно-нравственное спасение общества.

И то, что делает Церковь, — это не попытка «заставить полюбить Бога», а просто набат — напоминание, в каком нравственном состоянии мы все находимся. Нравится это обществу или не нравится.

Еще дело Церкви — лечить болезни. Только не тела, а души. В свое время римский философ Сенека говорил, в чем отличие вторых болезней от первых. Когда речь идет о болезни души, то чем больше человек болеет, тем меньше это чувствует. Поэтому с христианской точки зрения, чем жестче в обществе реакция на выступления Церкви, тем больше это свидетельствует о болезни общества.

Другая распространенная реакция: «Церковь лезет в права человека». Но если бы Церковь не написала никакого документа на эту тему, то те же люди говорили бы: «Посмотрите, Церкви наплевать на права человека. Она не обращает внимания на то, что является святая святых современного общества».

Серьезной реакции на «Основы учения…» я пока не встречал. Потому что серьезная реакция — это не обличительная статья. Это прочитать, сесть и обсудить, что конкретно в документе упущено, каковы его слабые места. Что, кстати, будет не так-то просто сделать. Потому что документ родился не за одну ночь. Около двух лет группа людей — философов, публицистов, юристов, богословов — работала над текстом. Причем были в числе разработчиков и светские люди — из Института философии РАН, МГУ, МГИМО. Адекватная реакция на документ еще должна вызреть.

Более или менее сформулированным упреком был такой: Церковь утверждает примат коллективных ценностей над индивидуальными. Это не так. Конечно, если говорить о коллективном начале, то, разумеется, тот идеал, который в свое время славянофилы назвали соборностью, существует в церковном сознании, он никуда не делся по сей день. Однако Церковь при этом не утверждает систематический примат коллективных прав над индивидуальными, но говорит, что есть ситуации, в которых так происходит. А главное, напоминает, что помимо прав у человека есть и обязанности. И реализация прав без обязанностей вообще невозможна. Это, кстати, изначальная посылка и естественного права.

А Церковь говорит, что если мы исходим не из абстрактной концепции человека, а из культурно-исторического контекста, то понимаем, что есть права индивида, а есть права коллектива, и не всегда право индивида главенствует. Разведчик на войне отказывается выдать своих связных — и его убивают. Он жертвует своим правом на жизнь ради права на жизнь других людей. Знаете, я бы даже сказал, что человек — это тот, кому есть за что умирать, когда жизнью можно пожертвовать ради чего-то высшего. В каком-то смысле жизнь только тогда становится ценностью, когда есть, во имя чего ее можно лишиться.

Беседовал Константин Мацан

«Милосердие — поповское слово»