Церворум

Равенна еле смогла сдержать восторг от преображения Элен. Она изменила совсем ничего: всего-то закрасила белые прядки и… видимо, вставила карие линзы. Но облик ее изменился кардинально даже не за счет внешности.

Равенна привыкла видеть Элен Главной. Сильная, жесткая личность, идущая к цели, ей никто не был нужен, она справлялась сама, без чьей-либо помощи. Но рядом с Когнатусом она увидела совершенно другую девушку. Мягкая и нежная, в достаточно открытом платье и завитыми волосами, она являла собой эталон женственности. Она была потрясающей как в облике лидера, так и в своей ипостаси соблазнительницы.

– Может, прогуляемся? – улыбнулась она Оттону, будто бы перенимая манеру Элен. Что, видимо, работало безотказно.

– Конечно. – сказал он завороженно.

Выходя из зала, Равенна была довольна проделанной частью работы. Но кое-что кольнуло в сердце.

«Где Агн?»

Но решив, что она могла не узнать его под маской, немного успокоившаяся, вышла из зала.

***

– Дорогая моя, Вы прекрасны. – почти дрожа шептал Когнатус на ухо Элен, представившейся Матильдой.

– Благодарю Вас. – хлопала ресницами девушка. Лишь тоненькая масочка скрывала ее лицо, так что черты были хорошо видны.

– Вы мне кое-кого напоминаете… Как это ужасно! – Элен думалось, что старик ломал дешевую комедию перед ней.

– Боюсь спросить, кого… – вздохнула она томно.

– Не поверите, о, ангел мой, первую любовь!

– Не думаю, что я могу сравниться с женщиной, которая вызвала у Вас такие сильные чувства…

– Напротив!

– Когнатус, Вы танцуете? – спросила она, как только увидела удаляющуюся спину Равенны. Она не могла показаться с Когнатусом в паре до того, как девушка увела бы Оттона. Сынок бы быстренько увел отца от очередной искательницы удачного брака или… спонсорства.

– Знаете, я давно не выходил на паркет… Но для Вас сделаю исключение.

– Благодарю. – улыбнулась Элен.

Равенне удалось научить ее основам этого поприща, и Главная была способна станцевать пару кругов с уже не молодым дядькой. Поэтому она могла чувствовать себя спокойно.

Элен думала, что делает верно, вытаскивая его на танцпол. Но это была роковая ошибка. Сладострастник был просто отвратителен. Он во время всего танца пытался прижаться, потеряться, спустить руки ниже дозволенного. Элен с потрясающим терпением выдерживала это, даже тянула улыбку на лице, делая вид, будто ей все это нравится. Облегченно выдохнув в конце, она отказалась от еще одного танца.

– Почему же? – спросил он.

– Платье жутко неудобное. Может, прогуляемся?

– При одном условии.

– Каком же?

– Вы снимите Вашу маску.

Элен усмехнулась. В этом он мог не сомневаться. Как раз это она и хотела сделать.

– Разумеется.

Выйдя в сад, они столкнулись с его полным аншлагом. Парочки, как и всегда на подобных мероприятиях, сновали туда-сюда по узеньким дорожкам парка. Элен не могла позволить кому-то подслушать их предстоящий разговор, да и была слишком велика вероятность наткнуться на Равенну с Оттоном. Побродив немного меж прекрасных цветущих деревьев, идеально обстриженных кустарников и маленьких прудиков, «Матильда» произнесла своему спутнику:

– Вам не кажется, что здесь слишком людно?

– Ну да, народу многовато… – неопределенно ответил Когнатус, привыкший к такой обстановке. Его это не напрягало.

– В маскарадах есть некое очарование… Из-за того, что не все могут узнать твоего лица. Полная конфиденциальность. Но тут ее не добьешься…

– Да…

– Когнатус, может сбежим? Хотя бы на один вечерок? – вдруг оживилась она.

– С Вами, мой ангел, хоть на край света. Только куда? – растянул улыбку мужчина.

– Не знаю… Не важно… Хочу к большой воде! Но поблизости нет морей и океанов… Тогда, может, к реке? Котумь должна в это время выглядеть прекрасно.

– Как пожелаете… Только нужно вызвать экипаж.

– Не стоит! Только я и Вы. Никаких слуг и подданных. Да и идти тут совсем недолго… Пообщаемся, узнаем друг друга лучше…

– Все для Вас, дорогая. Пойдемте, выход из замка там. – они развернулись и направились к высоким и прекрасным воротам. Туда, где начинала твориться главная история этого вечера.

***

Равенна и Оттон бродили по саду. Оттон, который знал каждый уголок этого места, завел ее в самый дальний угол, туда, где нет снующих в разные стороны гостей. Говорили о различных пустяках: об учебе Равенны, о том, как ее приняли в классе, о ее увлечении вязанием, и о более серьезных вещах: о дипломатической миссии Оттона в ближайших странах, о будущих поставках тростникового сахара, и о куче других вещей… Но все было вокруг да около, ни разу они не обмолвились о его предложении и возможной помолвке.

Равенна изо всех сил строила доброжелательность и легкую влюбленность. Это давалось с большим внутренним сопротивлением, но Оттон, казалось, не замечал. Войдя в беседку, они сняли свои маски.

В лунном свете волосы Оттона будто бы подсвечивались, отливая холодноватым цветом. Голубые глаза из-под прикрытых ресниц смотрели спокойно и будто бы с любованием. Равенна даже немного засомневалась в реальности их разговора с отцом, услышанном ею недавно.