Читаем Цезарь полностью

Кстати говоря, этому предшествовал сходный случай: Помпей получил от Суллы подобный приказ, и Помпей подчинился ему.

Но Помпей — натура заурядная, человек с раздутой славой, злоупотребивший своими несчастьями, чтобы через века предстать перед нами фигурой куда более великой, чем он был на самом деле; так что Помпей, повторяем, подчинился.

Цезарь отказывается.

Для начала Сулла лишает его жреческого сана, а вернее, мешает ему достичь этого сана.

В Риме можно было преуспеть лишь с помощью денег; мы еще вернемся к этому.

Сулла, как сказал бы современный газетчик, лишает Цезаря средств к существованию.

Каким образом?

Посредством закона Корнелия.

Что такое закон Корнелия?

Это закон, который позволял конфисковывать имущество лиц, подвергшихся проскрипции, и обирать их родственников.

Так вот, поскольку во время гражданских войн отец Корнелии, Цинна, и кое-кто из родственников Цезаря были подвергнуты проскрипции как приверженцы Мария, часть состояния Цезаря оказалась под секвестром вследствие неукоснительного соблюдения этого закона.

Цезарь не уступил.

Сулла отдал приказ арестовать Цезаря.

В те времена донос еще не стал, как он станет позднее, во времена Калигулы и Нерона, политической доблестью.

Цезарь укрылся у крестьян Сабины, где популярность его имени открывала ему двери даже самых убогих хижин.

Там он заболел.

Каждый вечер, с наступлением темноты, его переносили из одного дома в другой, так что он ни разу не провел две ночи подряд в одном и том же месте.

Во время очередного такого переселения его встретил и узнал один из пособников Суллы, по имени Корнелий, но за два таланта золота, то есть за десять или одиннадцать тысяч нынешних франков, тот позволил ему продолжить путь.

В Риме решили, что он схвачен, и это вызвало чуть ли не революцию.

Во времена, когда люди ходатайствовали исключительно за себя, нашлось кому ходатайствовать за него.

Вся знать и даже весталки пришли заступиться за него и просить о помиловании.

— Что ж, будь по-вашему, — произнес Сулла, пожимая плечами, — но берегитесь: в этом мальчишке таится много Мариев!

Гонцы помчались в Сабину сообщить эту новость Цезарю.

Он пустился в путь.

В какие края?

Никто не знал этого.

Позднее история и его собственные ветераны будут попрекать его этой ссылкой.

Он был в Вифинии, у Никомеда III.

Сегодня уже никто не знает, ни где находилась Вифиния, ни кто такой Никомед III.

Скажем об этом: как известно, мы имеем притязание обучать наших читателей истории в большей степени, чем это делает историческая наука.

Вифиния составляла северо-западную часть Анатолии.

На севере она прилегала к Понту Эвксинскому, на юге граничила с Галатией и Фригией, на западе — с Пропонтидой, на востоке — с Пафлагонией; ее главными городами были Пруса, Никомедия, Гераклея.

До Александра Македонского это было небольшое персидское царство, которым правил Зипойт.

Александр мимоходом включил это царство в ту македонскую мантию, по лекалу которой ему предстояло впоследствии скроить Александрию, и сделал его одной из своих провинций.

За двести восемьдесят один год до Рождества Христова Никомед I вернул Вифинии свободу.

Ганнибал скрывался там у Прусия II и отравился, чтобы не быть выданным римлянам.

Всем известна трагедия Корнеля на этот сюжет.

Никомед III был сын Никомеда II.

Он царствовал с 90 по 75 год до Рождества Христова; дважды изгонявшийся из своего государства Митридатом, он дважды возвращался на престол благодаря римлянам и умер, завещав свое царство Римской республике.

Что же касается обвинений в адрес Цезаря по поводу этого царственного завещателя, то они кратко изложены, как мы уже говорили, в насмешливых песенках, которые позднее будут распевать, обращаясь к Цезарю, его собственные солдаты:

Галлов Цезарь покорил, Никомед же Цезаря:Днесь ликует Цезарь, покоривши Галлию,Никомед же не ликует, покоривши Цезаря.

Цезарь рассердится на это.

Он принесет клятву в свое оправдание, но солдаты рассмеются ему в лицо и споют под носом у него вторую песенку:

Горожане, прячьте жен: блядуна ведем к вам лысого.Деньги, взятые у Рима, проблудил он в Галлии.

Итак, Цезарь находился у Никомеда III, когда ему стало известно о смерти Суллы.

И действительно, Сулла умер, отрекшись перед тем от власти.

Это неожиданное отречение вызывает удивление у потомков.

Бедные потомки! Они не удосужились подсчитать количество людей в Риме, которые были заинтересованы в том, чтобы с Суллой не случилось никакого несчастья, и берегли его, ставшего частным лицом, куда тщательнее, чем они берегли диктатора, который, будучи диктатором, не нуждался в их охране, поскольку у него были телохранители.

Он ввел в сенат около трехсот своих людей.

В одном только Риме число рабов тех, кто был подвергнут проскрипции, — рабов, освобожденных им и именовавшихся корнелианами, — в одном только Риме, повторяем, число освобожденных им рабов превышало десять тысяч.

Перейти на страницу:

Все книги серии Дюма, Александр. Собрание сочинений в 87 томах

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза