Цезарь Каскабель (иллюстр.)

Не отрывая глаз, все следили за непредсказуемыми маневрами айсбергов разнообразных форм; время от времени происходили столкновения и перевороты ледяных гор, основание которых, подточенное водой, больше не поддерживало их равновесия.

Вдруг айсберг, присоединившийся к обитаемому островку два дня назад, покачнулся и рухнул прямо на путешественников, отколов от края льдины большой кусок и захлестнув ее огромной волной.

Все моментально отскочили на безопасное расстояние; но почти тут же раздался голос:

— Помогите! Жан! Жан!

Кричала Кайетта… Она оказалась на только что отколовшейся части льдины.

— Кайетта! Кайетта! — Сердце Жана разрывалось от боли.

Кусок льда подхватило боковое течение и быстро понесло вдоль края льдины, стреноженной на одном месте каким-то водоворотом. Через несколько минут Кайетта затеряется среди флотилии айсбергов.

— Кайетта! Кайетта! — в ужасе повторял Жан.

— Жан! Жан! — отозвалась юная индианка.

На крики прибежали господин и госпожа Каскабель… Они стояли рядом с господином Сержем, не зная, как помочь несчастной девушке.

Вдруг льдина с Кайеттой приблизилась к ним на пять или шесть футов; Жан, не раздумывая, прыгнул изо всех сил и очутился рядом с Кайеттой.

— Сынок! Сынок! — закричала теперь уже госпожа Каскабель.

Что делать? Прыжок Жана оттолкнул льдину с Кайеттой еще дальше. Вскоре оба исчезли между айсбергами; затем смолкли и их голоса.

После долгих часов ожидания, когда наступила полная темнота, господину Сержу и Каскабелям пришлось вернуться в фургон. Бедняги всю ночь бродили в растерянности вокруг «Прекрасной Колесницы»; собаки жалобно выли. Жана и Кайетту унесло неизвестно куда, без крова, без пищи… Они погибнут! Корнелия беспрерывно плакала; Сандр и Наполеона рыдали в три ручья. Господин Каскабель, в очередной раз убитый горем, что-то невнятно бормотал, опять обвиняя себя во всех бедах семьи. А господин Серж оказался никудышным утешителем, поскольку сам предавался отчаянию.

На следующий день в восемь часов утра льдина высвободилась из цепкого водоворота, продержавшего ее на месте всю ночь, и двинулась дальше в том же направлении, что Жан и Кайетта, но с восемнадцатичасовой задержкой; пропала всякая надежда воссоединиться с ними. Слишком много опасностей им угрожало, чтобы выпутаться из переделки живыми и здоровыми: стужа, набиравшая силу, голод, который нечем утолить, встреча даже с самым небольшим айсбергом, который раздавит их, даже не заметив.

Лучше отказаться от описания горя несчастных Каскабелей! Несмотря на мороз, они не хотели расходиться по комнатам, звали Жана, звали Кайетту, хотя знали, что это бесполезно.

День прошел без изменений; вечером господин Серж потребовал, чтобы отец, мать и дети укрылись в «Прекрасной Колеснице». Но никто так и не сомкнул глаз.

Вдруг в три часа ночи мощный удар потряс льдину; он был так силен, что фургон чуть не перевернулся. Что такое? Может быть, огромный айсберг толкнул и расколол льдину?

Господин Серж пулей выскочил наружу.

Отблески северного сияния освещали округу в радиусе полулье от лагеря.

Первым делом господин Серж тщательно осмотрел окрестности во всех направлениях…

Ни малейших следов Жана и Кайетты.

Удар же произошел от столкновения с ледяным полем. Благодаря сильному похолоданию — почти до двадцати градусов ниже нуля по Цельсию — поверхность моря полностью замерзла. Там, где накануне происходило непрерывное движение, теперь все застыло. Этим последним ударом дрейф закончился.

Господин Серж немедля вернулся в фургон и поведал остальным об увиденном.

— Итак, перед нами только лед? — спросил господин Каскабель.

— Да, — ответил господин Серж, — и перед нами, и позади, и вокруг нас!

— Что ж! Надо идти на поиски Жана и Кайетты! Нельзя терять ни минуты…

— Да, идем! — согласился господин Серж.

Корнелия и Наполеона также не захотели сидеть в «Прекрасной Колеснице», где остался только Клу, и все вышли на поиски, в том числе и собаки, которые рыскали по поверхности замерзшего моря.

Они двинулись быстрым шагом по твердому как гранит снегу в западном направлении. Ваграм и Маренго, напав на след своего хозяина, сразу бы дали знать. Но спустя полчаса они еще ничего не почуяли. Пришлось остановиться, поскольку на таком сильном морозе, когда, казалось, замерзает даже воздух, все скоро запыхались.

Ледяное поле простиралось насколько хватало глаз к северу югу и востоку. Но на западе оно ограничивалось какой-то возвышенностью, не похожей на обычное нагромождение айсбергов. Неужели это берег?

Вдруг собаки залились лаем и бросились вперед, где на круглом холме белого цвета выделялись черные точки.

Команда ускорила шаг, и вскоре Сандр заметил, что эти точки не что иное, как человеческие фигуры, а двое из них подают знаки…

— Жан! Кайетта! — закричал он, бросаясь вслед за Ваграмом и Маренго.

Да, навстречу им шли Кайетта и Жан, живые и здоровые…

И не одни: их окружала группа туземцев — жителей Ляховских островов.

Глава V ЛЯХОВСКИЕ ОСТРОВА