ЦИФМИН

Начдеп, а следом и все остальные зааплодировали. Начотдела и сотрудница в платье с глубоким вырезом подошли к Шумилину. Девушка вручила начдепу букет, а Жарков – обвязанную лентой коробку с подарком. Шумилин долго тряс ему руку и даже похлопал по плечу, когда тот уходил обратно к своим. На Пустохвалова с Кокоревым было жалко смотреть. Матч был проигран всухую и с разгромным счетом.

Обратно шли молча. Войдя в офис, Пустохвалов сильно пнул мусорное ведро, так, что оно отлетело в стену. Шедший следом Кокорев ударил кулаком кулер. Так и не проронив ни слова, начальники скрылись в кабинете и громко захлопнули за собой дверь. Куницын в нерешительности топтался в середине комнаты. Идти за ними было как-то боязно. Подмигнув коллегам, Федор осторожно подошел поближе к двери и наклонился к замочной скважине. Судя по доносившимся обрывкам разговора, Кокорев был в бешенстве, Пустохвалов – скорее подавлен.

– …Какого хуя?! Нет, Виталя, ты мне скажи, что это вообще нахуй такое было?! – бушевал Кокорев, громко вышагивая по кабинету. – Какие-то ссаные стишки… Да их любой школьник может на коленке сочинить! А у нас, блядь, целое видео! Ролик! С монтажом! И хоть бы хуй!

– Слушай, угомонись… Чему конкретно ты удивляешься? Россия – литературная страна, этого никто не отменял. Сорокин, конечно, нас подвел, не вовремя уволился… Будь он сейчас у нас, орги бы обосрались!

«Охренеть, то есть теперь во всем виноват Пал Саныч… – подумал Федор. Слова Пустохвалова настолько удивили его, что он непроизвольно разогнул спину. – Сейчас переключится на нас».

Лера вопросительно посмотрела на него, но Федор только махнул рукой.

– Все как всегда.

Через десять минут Пустохвалов с Кокоревым собрались с силами и устроили сотрудникам выволочку за то, что они «прососали» отделу оргобеспечения. И это несмотря на всеобъемлющую поддержу и помощь руководства отдела! Но теперь, конечно, начальство изменит к ним свое отношение! Ясное дело, они просто не могут впрягаться за сотрудников, которые так откровенно плюют на свои непосредственные обязанности! Лень – худший порок для госслужащего!

Работники отдела выслушали гневные тирады с плохо скрываемым безразличием. Кто-то для вида потупил взгляд. Только Женя Грищенко, казалось, искренне расстроился публичной порке и обещал в конце, что приложит все усилия, чтобы исправиться.

– Вот, берите пример с Жени! – сказал Кокорев, уже уходя в кабинет. – У него одного из всего отдела еще совесть осталась!

Как только дверь закрылась, Петрова швырнула мандарин Жене в голову. Тот смачно шлепнулся о его затылок, забрызгав стену и стол. Все расхохотались.

VII

Впрочем, очень скоро выяснилось, что проигрыш в творческом конкурсе – меньшее из зол, свалившихся на внешников. Однажды в конце июня Пустохвалов и Кокорев пришли на работу крайне встревоженными. Едва бросив портфели в кабинете (начотдела даже забыл отметиться в графике на стене), они тут же куда-то умчались с озабоченным видом. Вернулись только во второй половине дня и сразу же заперлись в кабинете, предварительно выгнав Куницына. Из-за двери никак нельзя было расслышать, что они обсуждают, – говорили практически шепотом. Каждые несколько минут звонил городской телефон, Пустохвалов произносил несколько неопределенных фраз вроде «услышал тебя», «добро» или «этого точно лучше не делать» и вешал трубку.

Сотрудники отдела сгорали от любопытства. Первым попытку пробиться в кабинет предпринял Куницын. В конце концов, у него был легитимный повод – там было его рабочее место. Однако Кокорев из-за двери послал его в неприличном направлении, едва Леша успел заговорить. Следом в дверь постучалась Надя Петрова, которая спросила, не нужно ли им принести воды. Ей ответил Пустохвалов – хоть и без мата, но резко дал понять, что им ничего не нужно.

Надя скорчила обиженную гримасу и, захватив свою кружку с чаем, вышла из кабинета. Вернувшись через пятнадцать минут, она пальцем подозвала всех поближе и взволнованно сообщила новости от своей подруги из отдела оргобеспечения: оказывается, «Управленец» временно отстранил Шумилина, запущено внутреннее расследование. Якобы начдеп в течение многих лет выписывал себе завышенную премию…

В этот момент распахнулась дверь кабинета, и из него выбежали красные и всклокоченные Пустохвалов и Кокорев. Не останавливаясь, они решительным шагом пересекли комнату и вышли в коридор. Кокорев на бегу бросил недовольный взгляд на подчиненных.

– Что толпимся? За работу, бл! – успел рявкнуть он, перед тем как хлопнуть дверью.

– Спорим, что у них сходка во дворе? – сказал Петр.