«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-05-06 (1993)

При произнесении текста канона в состоянии цигун в порядке, установленном Лао-цзы, возникает сильное "ощущение ци", становится возможным войти в поток сознания Лао-цзы и достичь просветления. Размышляя таким образом, Оуян Хуэй вдруг заметил, что у него на ботинке развязался шнурок. Причем развязался как-то очень странно, то есть не просто развязался, а был полностью как будто кем-то вытащен. Он удивленно смотрел некоторое время на ботинок, затем присел и стал его зашнуровывать. Через несколько минут он встал и хотел догнать ушедшую вперед группу товарищей, как вдруг увидел прямо перед собой неизвестно откуда взявшегося человека. Когда он подошел? Ведь только что здесь никого не было! Очень странно. Удивленно рассматривая незнакомца, Оуян Хуэй обнаружил, что его лицо ему почему-то очень знакомо. Спокойно стоявший перед ним человек выглядел весьма обычно: ни стар ни молод, ни высок ни низок, ни худ ни толст. Где же он встречал его?

— Я вас здесь жду, — сказал незнакомец.

— Я знал, что могу встретить вас здесь, — ответил Оуян Хуэй, а про себя подумал: "Странно, как это я так ответил?" Но в тот же миг почувствовал, что действительно мог встретить его здесь.

— Вы интересуетесь преодолением времени? — спросил знакомый незнакомец.

Оуян Хуэй утвердительно кивнул. Этот "обычный человек" указал рукой кверху. Оуян Хуэй посмотрел в этом направлении. Группа, только что находившаяся невдалеке от него, теперь виднелась высоко-высоко возле вершины. Белой точкой виделялась одетая в белое платье Тянь Минмин. "Что за чудеса?" — подумал Оуян Хуэй и посмотрел на часы: ого! Прошло уже больше получаса!

— Вы хотели увидеть, как преодолевается пространство? — услышал он второй вопрос и снова кивнул в ответ. В глазах его что-то мелькнуло, и вот он уже стоит на вершине пика Тяньчжу. Вверху сверкает Золотой дворец; внизу в нескольких десятках метров от него, тяжело дыша, карабкаются по крутым каменным ступеням его спутники. Раскрасневшаяся и запыхавшаяся Тянь Минмин, увидев его, сказала:

— А я смотрю, ты вдруг куда-то исчез. Так и подумала, что ты убежал вперед!

Диспут на Золотом пике

Золотой пик Уданских гор. Если говорить точнее, это макушка главной вершины Тяньчжуского пика. Назвали ее так потому, что на ней высится Золотой дворец, построенный в 1416 году. Высотой 5,54 метра, шириной 4,4 метра, глубиной 3,15 метра, весь из меди, позолоченный, он сияет в отраженных лучах солнца, и блеск его виден на десятки километров вокруг. Стоит он на 12 круглых опорах, символизирующих 12-лепестковый лотос. И снаружи, и внутри — все из меди, сделано настолько искусно, что нигде не видно швов!

Как ни замечателен дворец, но панорама, открывающаяся отсюда взору путника, наполняет его сердце еще большим восторгом! Внизу со всех сторон Золотой пик обступают, подобно верным стражникам-богатырям, бесчисленные вершины. Небесный свод, как огромная голубая чаша, опрокинутая над землей, сверкает чистотой до самого горизонта. Это и есть Великий предел! Суетность мира не достигает этих высот, не замутняет разлитую здесь ци.

Тот, кто здесь, уже совершенствуется, не прилагая к этому никаких усилий. Но если к тому же еще немного расслабиться, погрузиться в тишину, то тут же почувствуешь в своей груди космос, в сердце — энергию "неба и земли"!

Оуян Хуэй сейчас ясно понимал: во всем присутствует ци, все и есть ци. Ци — то, что рассеяно, форма — то, что собрано. Ци превращается в "тысячу вещей"; "тысяча вещей", рассеявшись, вновь обращается в ци. Ци рождается из "пустоты". "Пустота" рождает бытие, бытие и есть ци. Дао есть "пустота". "Одно" есть Великий предел, есть ци, Великий предел обладает только ци! Да, "Дао дэ цзин" должен дать импульс развитию новейшей физики!

Оуян Хуэю захотелось поделиться своими мыслями. Рядом с ним стоял ученый с Тайваня Фэн Лайши, ему он и высказал то, о чем только что думал. 44-летний ученый, большой знаток "Дао дэ цзина", потер свой высокий лоб и сказал.

Когда Лао-цзы говорит о дао, он не отбрасывает материю, у него своя концепция материального. Но она не основывается на научном анализе, это всего лишь предположение. Его теория "ци" отличается тем же. В те времена, когда не было развитой техники и могли существовать лишь предположения и смутные ощущения.

— А я считаю, что не только предположения. Думаю, что у Лао-цзы была концепция материи, превосходящая современные физические теории! — не согласился Оуян Хуэй.

Фэн Лайши слегка улыбнулся:

— Это всего лишь наши предположения!

— Не кажется ли вам, что опыты, когда мастера цигун, испуская ци, изменяют материю, вполне достаточны, чтобы верить в то, что наши "предположения" относительно Лао-цзы истинны?

Тайванец ничего не ответил.

— Не пора ли нам по-новому взглянуть на канон? — продолжал Оуян Хуэй. — Наберусь смелости сказать, что я лично считаю: исследователи, на протяжении более двух тысяч лет комментировавшие произведение Лао-цзы, по-настоящему не поняли его.

Фэн Лайши по-прежнему задумчиво молчал. А Оуян Хуэй продолжал развивать свою мысль: