Цинковые мальчики

- Сашка, - прихожу я на кладбище, - мне стыдно за то, что на выпускном экзамене по научному коммунизму я получил пятерку за критику буржуазного плюрализма... Мне стыдно, что после того, как Съезд народных депутатов сказал, что эта война - наш позор, нам вручили значки "Воинов-интернационалистов" и Грамоты Верховного Совета СССР.

Сашка. ты там, а я здесь..."

Старшина, санинструктор разведроты.

"Он у меня маленького роста был. Родился маленький, как девочка, два килограмма, рос маленький. Обниму:

- Мое ты солнышко.

Ничего не боялся, только паука. Приходит с улицы... Мы ему новое пальто купили... Это ему исполнилось четыре года... Повесила я это пальто на вешалку и слышу из кухни: шлеп-шлеп, шлеп-шлеп... Выбегаю: полная прихожая лягушек, они из карманов его пальто выскакивают... Он их собирает:

- Мамочка, ты не бойся. Они добрые. - И назад в карман запихивает.

- Мое ты солнышко.

Игрушки любил военные. Дар ему танк, автомат, пистолет. Нацепит на себя и марширует по дому.

- Я солдат... Я солдат.

- Мое ты солнышко... Поиграй во что-нибудь мирное.

- Я - солдат... Я - солдат...

Идти в первый класс. не можем нигде купить костюм, какой ни купи - он в нем тонет.

- Мое ты солнышко.

Забрали в армию. Я молила не о том, чтобы его не убили, а чтобы не били. Я боялась, что будут издеваться ребята посильнее, он такой маленький. Рассказывал, что и туалет зубной щеткой могут заставить чистить, и трусы чужие стирать. Я этого боялась. Попросил: "Пришлите все свои фото: мама, папа, сестренка. Я уезжаю..."

Куда уезжает, не написал. Через два месяца пришло письмо из Афганистана: "Ты, мама, не плачь, наша броня надежная".

- Мое ты солнышко... Наша броня надежная...

Уже домой ждала, ему месяц остался до конца службы. Рубашечки купила, шарфик, туфли. И сейчас они в шкафу. Одела бы в могилку... Сама бы его одела, так не разрешили гроб открыть... Поглядеть на сыночка, дотронуться... Нашли ли они ему форму по росту? В чем он там лежит?

Первым пришел капитан из военкомата:

- Крепитесь, мать...

- Где мой сын?

- Здесь, в Минске. Сейчас привезут.

Я осела на пол:

- Мое ты солнышко!!! - Поднялась и набросилась с кулаками на капитана:

- Почему ты живой, а моего сына нет? Ты такой здоровый, такой сильный... А он маленький... Ты - мужчина, а он - мальчик... Почему ты живой?!

Привезли гроб, я стучалась в гроб:

- Мое ты солнышко! Мое ты солнышко...

А сейчас хожу к нему на могилку. Упаду на камни, обниму:

- Мое ты солнышко!.."

Мать.

"Положил в карман кусочек своей земли - родилось такое чувство в поезде... Были, конечно, среди нас и трусы. Один парень не прошел комиссию по зрению, выскочил радостный: "Повезло!!" За ним шел другой по очереди, и его тоже не взяли, он чуть не плакал: "Как я вернусь в свою часть? Меня две недели провожали. Хотя бы язва желудка была, а то зубы болят" В одних трусах прорвался к генералу: из-за каких-то больных зубов не берут, так пусть вырвут эти два зуба!

У меня по географии в школе было "пять". Закрываю глаза и представляю: горы, обезьяны, мы где-то загораем, едим бананы... А было так. Нас посадили на танки: в шинелях, пулемет - вправо, пулемет - влево, задняя машина, которая замыкает, - пулемет назад, все бойницы открыты, автоматы высунуты. Железный еж какой-то Встречаем два наших бэтээра - ребята на броне сидят, в тельняшках, в панамах, смотрят на нас, со смеху давятся. Увидел убитого наемника, был потрясен. Как тренирован - атлет. А я попал в горы и не знал, как ступить на камень, что начинать надо с левой ноги. Десять метров по отвесной скале нес телефон... Когда взрыв, закрывал рот, а надо открывать перепонки лопаются. Нам выдали противогазы. В первый же день мы их выбросили, химоружия у "духов" нет. Каски свои продали. Лишний груз на башке, нагреваются, как сковородки. У меня была одна проблема: негде украсть дополнительный рожок с патронами. Выдали четыре рожка, пятый купил в первую получку у товарища, шестой подарили. В бою достаешь последний рожок и последний патрон - в зубы. Это для себя.

Мы приехали социализм строить, а нас оградили колючей проволокой: "Ребята, туда нельзя. За социализм агитировать не надо, для этого специальные люди есть". Обидно, конечно, что не доверяют. Говорю с дуканщиком:

- Ты неправильно жил. Мы сейчас тебя научим. Будем социализм строить.

Он улыбается:

- Я до революции торговал и сейчас торгую. Поезжай домой. Это наши горы. Сами разберемся...

Едем по Кабулу, женщины бросают в наши танки палками, камнями. Бачата ругаются матом без акцента, кричат: "Русские, уезжай домой".

Зачем мы здесь?

...Стреляли из гранатомета. Я успел развернуть пулемет, это меня спасло. Снаряд в грудь летел, а так как - одну руку прошило, в другую ушли все осколки. Помню: такое мягкое, приятное ощущение... И никакой боли... И крик где-то надо мной: "Стреляй! Стреляй!" Нажимаю, а пулемет молчит, потом смотрю - рука висит, вся обгорела, было чувство, что я пальцем нажимаю, а пальцев нет...

Сознание не потерял, выполз вместе со всеми из машины, мне наложили жгут. Надо идти, ступил два шага и упал. Потерял где-то полтора литра крови. Слышу: