Цинния

«— Цинния? Это тетя Вилли. Я пыталась застать тебя весь день. Почему ты не говорила мне, что мистер Частин — член „Клуба Основателей“? Ты никогда не упоминала, что пойдешь на ежегодный благотворительный бал. Между прочим, интересно, должен ли мистер Частин начать судебный процесс против этой ужасной газеты и Рексфорда Итона. Позвони мне, как только вернешься».

Цинния услышала новую нотку в голосе тети. Теперь он мистер Частин, не так ли? Возможно, Ник был прав. Вероятно, респектабельность можно купить. Единственная фотография в Клубе Основателей, даже при том, что на ней он запечатлен на полу холла, — и тетя Вилли начала думать, что он обладает определенными возможностями.

Цинния выбралась из кровати и пошла в душ. Телефон зазвонил снова в тот момент, когда она собралась шагнуть в ванную. Она замерла на пороге, чтобы послушать.

«Цин? Это я, Лео. Я только что вернулся из больницы. Ник уже закусил удила. Доктор говорит, что хочет оставить его еще на день или два для наблюдения, но я думаю, что скоро Ник сам себя выпишет. Я позвонил, чтобы узнать, как ты. Предполагаю, ты все еще спишь».

Цинния поспешно прошла через комнату и подняла трубку:

— Привет, Лео. Я проснулась. Просто решила принять душ.

— Чувствуешь себя лучше? Я волновался за тебя вчера вечером. Когда ты закончила фокусировать для Ника, то выглядела так, будто тебя проволокли через джунгли Западных Островов.

— Если вы хотите знать правду о себе, нет никого лучше младшего брата. Я быстро восстанавливаюсь. Уже почти в норме. Как Ник?

— Как я сказал, он готов выписать себя, несмотря на рекомендации доктора. Когда я пришел, у него была Клементина.

— О-о.

— Я думаю, то, что происходило перед моим приходом, можно назвать жаркой дискуссией о тебе. Но, похоже, они объявили перемирие, когда я вошел в палату.

— Перемирие?

— Я слышал, что Ник сказал что-то о наличии плана.

Цинния вздрогнула:

— Это не очень хороший знак.

— Цин? Будь откровенна со мной. Что происходит между тобой и Частином?

— Я не знаю.

— Ты любишь его, не так ли?

— Да.

Лео притих на мгновение.

— Как думаешь, он тебя любит?

Цинния сильно сжала ее одежду и опустилась на стул:

— Последние его слова перед тем, как началось действие пелены безумия, были о том, что он любит меня. Но я уверена, он сказал это просто потому, что думал, будто сходит с ума. Он столкнулся с тем, что для него было самым страшным кошмаром. Я была последним человеком, которого он видел прежде, чем попал в хаос.

— Другими словами, ты думаешь, что драматическая ситуация оказала глубокое воздействие на его решение признаться в любви, — сухо сказал Лео. — Окончательное прощание перед большим сражением и так далее, и так далее.

— Я думаю, что можно предположить такое. — Цинния ухватила платок, чтобы стереть внезапную влагу в глазах. — Это совершенно ясно.

— И так же совершенно ясно, что он действительно может любить тебя.

— Я не соответствую тому типу женщины, на которой он хочет жениться. И он тоже не совсем идеальная пара для меня. Одно дело иметь роман со схематиком, но какая умная женщина вышла бы за него?

На другом конце провода наступила короткая резкая пауза.

— Роман?

— Это — все, что может быть между нами.

— Сделай себе одолжение, Цин. Не принимай сейчас никаких поспешных решений, хорошо? Слишком многое навалилось на тебя за прошедшие двадцати четыре часа. Дай себе некоторое время, чтобы успокоиться и восстановить чувство равновесия.

Она фыркнула в платок:

— Хорошо.

— Береги себя. Позже я опять позвоню.

— Спасибо, Лео. — Цинния положила трубку. В течение долгого времени она мрачно смотрела на морской пейзаж Периода Ранних Исследований, висящий на стене.

Через некоторое время она смяла платок, отбросила его и встала, чтобы пойти в душ.

Из-за шума воды и закрытой двери она не слышала, что телефон зазвонил в третий раз. Но когда она вышла из ванны спустя полчаса, автоответчике как раз записывал другой звонок.