Ципили, Тимбака и смех

— Я тоже могу прикинуться доброй. И кроме того, я еще могу… — Тимбака приникла к Ципили и зашептала: — Место моего укуса не зажило? У меня ведь… Как это называется?.. Еще есть яд…

— Знаю, знаю, что ты ядовитая… Есть след от твоего укуса… А у тебя, что, — Ципили с недоверием поглядела на подружку, — что-то осталось?

— Чуть-чуть! Хочешь, попробую?

— Ну уж нет! Пробуй на ком-нибудь другом, я тебе не подопытная крыса.

— Что ж, ты верно подсказала.

Тимбака огляделась, где бы ей поискать крысу. Подошла к взгорку на лужайке и начала разрывать землю там, где были трещины. Пока она занималась своим делом, Ворон слетел с верхушки дуба и уселся на плечо Ципили. Та сначала шикнула на него, чтобы согнать, но потом поняла, что Ворон хочет ей что-то сказать. Поняла и костлявой рукой своей погладила птицу по голове.

— Кар, кар, кар… Кар, кар… Кар… кар… кар…

— Так… Ага, так… Спасибо тебе… Спасибо…

И Ципили еще раз погладила Ворона, и тот, взмахнув крыльями, снова поднялся и уселся на макушке дуба. А Тимбака в это время подошла, держа в руках захудалую крысу.

— Сейчас увидишь.

Она вонзила свой единственный зуб, свой острый левый клык, в крысиное туловище. Крыса запищала, попыталась выскользнуть из рук Тимбаки, но та сама опустила свою жертву на землю и с победным видом сказала:

— А теперь смотри!..

Крыса с писком бросилась прочь и, добежав до взгорка, повернулась в сторону своей обидчицы, что-то сердито пропищала на крысином языке и исчезла в норе.

Ципили зашлась смехом так, что даже завалилась на спину.

— Увидели, каков твой яд! Только хвастаешься.

Тимбака, что и говорить, на миг смешалась, но тут же взяла себя в руки.

— Сейчас мой яд действует несколько медленнее. А крыса чуть погодя у себя в норе сдохнет.

— Ладно, не вешай нос, — сказала Ципили. — Если ты способна сделать доброе дело, это не мало. В наши дни все злые дела совершают под видом добрых… Сладкоречиво, с улыбочками…

— За сладкоречием и я не постою, — гордо вставила Тимбака.

— Не сомневаюсь. Итак, видишь, мы еще довольно многое знаем и умеем. Да, кстати, Ворон кое-что сообщил… Сегодня… Однако…

Ципили не то чтобы не знала, как сказать, а задумалась, говорить или нет. Эта паршивка Тимбака не способна спокойно подумать, посоветоваться, она сразу начинает действовать, часто невпопад, и в результате почти каждое дело не доводится до конца.

— Что сегодня? Отчего ты замолчала?

— Да ничего, — ушла от ответа Ципили.

— Что значит — ничего, у тебя явно что-то на уме? Ты чуть было не сказала, но потом осеклась… Говори же!..

— Жалко ведь…

— Кого жалко, что жалко? Опять завела. Из-за твоей жалостливости мы еще долго будем прозябать. Меня не жалеешь, так пожалей хоть себя. Оглядись, посмотри, в каком мы положении. Тебе это нравится? Так что же сегодня.

— Давай сегодня… Я хочу сказать…

— Ты говори, что Ворон сказал?

Ципили покружилась, помахала руками во все четыре стороны, как бы кого-то отгоняя.

— Кыш, кыш!.. Прочь!..

— Ну говори, никого же нет!..

— Сегодня придут за ягодами… Та девочка… Помнишь, хорошенькая такая, которая живет в одном из тех домов, что около леса?..

— Мануш?..

— Ага… Их трое.

— Но если?

— Что если?.. На меня нападаешь, а сама, как до дела доходит, сразу все портишь! Помнишь, лет десять назад был такой случай, просто находка, и ты тогда помешала.

— Ну давай не будем вспоминать, — примиренчески сказала Тимбака. — Стоит только начать, мне ведь тоже есть что вспомнить. Итак, значит, Мануш идет… Что будем делать?

— Подумать надо. И как следует, а то ничего не получится.

— Когда думать-то, сама же говоришь, что уже идет?..

— Для начала давай собьем их с пути, ну, а потом и вовсе уберем? Они ведь втроем в лес пришли.

— А яснее ты можешь выразиться? Я вообще-то не против, но как мы их уберем?

Ципили не знала как. Она ведь об этом не помышляла, это Ворон ее надоумил…

— Заманим их к пропасти… а там и столкнем вниз?

— Что значит столкнем? Нам же надо нашими колдовскими силами действовать. Может, заговорить их как-нибудь, а уж потом? А то как же так? Сбросить вниз? Тут-то и нужно сладкоречие в дело пустить.

— Ну, а я что говорю! Конечно же, сладкими речами, доброй лестью, колдовскими чарами заманим, а уж потом…

— Нет, придумай что-нибудь другое!.. Это не годится!..

— Давай заманим их на дерево, а потом сломаем под ними ветки и… бух!..

— Но с ветками сладкоречием не сладишь. Сила нужна, чтоб они обломились… Колдовская, конечно, — с грустью сказала Тимбака. — А где она у нас? Жалких крох на это не хватит.

— Ну мы же объединим наши силы?

— Делать нечего, — немного подумав, согласилась Тимбака, — придется попытаться. А может, еще подумаешь?..

— Теперь думай ты. Я уже два раза думала!..

Тимбака приуныла, а потом вдруг вскрикнула:

— Знаю, знаю!.. Давай сделаем так, что они заблудятся и забредут к медведю в логово. Он сейчас такой голодный!

Ципили даже вскочила.

— Ну и ну, Тимбака, — закричала она, — здорово ты придумала!.. Стоит только заглянуть в логово, обратного пути не будет… Ты, подружка, очень мудрая колдунья, я не представляла, что в твоей голове еще столько хитроумности!