наотмашь широкими, как лопаты, ладонями. Но откуда я знаю их имена? Я же их первый
раз видел…
- Хорош воду переводить, он уже очнулся!
Я открыл глаза и увидел нависающего надо мной невысокого, но коренастого лысого
бородача в кольчужном доспехе и, нанесёнными синей краской, узорами на лице. Еще
несколько людей – оружных, доспешных и с такими же разрисованными физиономиями –
стояли поодаль. Я приподнялся и покрутил головой, уже примерно представляя, что
сейчас увижу. Корабль. Не очень большой, видал я и покрупнее, да и не разбираюсь я в
кораблях ничуть, но в этом была какая-то стать, подобная той, которая с первого взгляда
выдает хорошую лошадь. Хищный вытянутый силуэт, окованный бронзой таран под носом
– я б догадался, что передо мной не торговец, даже если бы не ряд щитов по борту и
оскалённая драконья пасть на носу. Сколько на корабле людей, я не заметил, но
направленные на меня взгляды ощущал во множестве – и не сказать, что добрые.
Норманны. Но – пираты – это очевидно. Если они в мире с Мезой и тамошним конунгом –
очень хорошо. Если нет… тогда не стоит торопиться о своем недавнем знакомстве
рассказывать. Верги я нигде не заметил, и это мне не понравилось.
Бородач, видимо, решил, что дал мне достаточно времени прийти в себя.
- Егерь и бестия в лодке посреди моря! Кому расскажи – не поверят, и правильно сделают
– я и сам глазам не верю. Мои ребята считают это плохим предзнаменованием, часть
предлагает вас убить, часть – отпустить плыть дальше и почти никто не предлагает дать
вам перед этим хотя бы бочонка воды. Бестию, - он кивнул за спину, - я уже выслушал, она
утверждает, что ты – егерь, но не может объяснить, почему вы оба живы. Ну, то есть,
почти живы. Теперь я хочу выслушать тебя.
Очнувшись, пояс свой с вшитыми в него камнями я уже общупал – как я полагаю –
незаметно.
- Ты – норманн, - прохрипел я. Воды бы глотнуть. Глянул с сожалением на мех в руке
одного из воинов, вздохнул и отвел взгляд.
- Допустим.
- Ты знаешь Эйнара Рауфельдарсона? - уф, выговорил. Скажи кто заранее, что мне удастся
не просто произнести вслух это имя, но еще и произнести в таком состоянии – посмеялся
бы только.
Странное выражение мелькнуло в глазах нордлинга.
- Может быть, и знаю, - осторожно ответил он. Но я бы не сказал, что его отношение ко
мне стало более враждебным – наоборот, интерес явный в его взгляде появился. Ладно,
была – не была.
- Эйнар Акулья Кожа, - я сглотнул, покривившись от рези в глотке, - Оттару привет
передает. Но только лично. Из рук в руки.
Бородач задумался. Кивнул.
- Оттар сам по себе, мы сами по себе. Так-то, оставшись с нами, в Орхуз ты однажды
попадешь – если доживешь. Вот только я не беру пассажиров, так что… говорят, егеря в
бою хороши?
- Еще никто не жаловался.
- Хо. Хо-хо. Значит так. Мы идем в Британию – подергать тамошних бестий за хвост. Дело
хоть и прибыльное, но опасное, поэтому лишний меч мне не помешает. Не буду тебе
рассказывать, на каких условиях я беру людей в команду – выбора у тебя все равно нет,
либо ты идешь ко мне, либо – на дно. Но – кого попало я не беру. Каковы в бою бестии –
мы знаем. А каков ты – сейчас узнаем. Сможешь меня удивить в бою – возьмем тебя и
твою зверушку с собой. Нет, - развел руками, - не обессудь.
- Напиться дадите?
- Хрольф, дай ему.
Молодой – лет пятнадцать, не больше – парень в кожаном, с железными пластинами,
доспехе, присел ко мне. Глянул с явным сочуствием, бросил короткий взгляд через плечо
на отвлекшегося как раз – кричавшего что-то на своем языке в сторону корабля – бородача.
- Он левша, - быстро шепнул мне парень, протягивая мех.
Я это уже заметил, как и то, что топор у него нормально висит – под правую руку. И
услышанная подсказка меня окончательно убедила – определенно, есть у норманна
привычка противнику в разгар боя сюрприз являть, боевую руку меняя. Вообще, нехорошо
это для бойца – привычку какую-то иметь – предсказуемым делает для того, кто об этой
привычке осведомлен. Я улыбнулся пареньку в ответ одними глазами, кивнул, - «спасибо»,
- взял мех и припал к горлышку.
Клянусь, никогда в жизни я не пил ничего и вполовину такого же сладкого. Мне
казалось, я пью из меха саму Жизнь в чистом виде, и она, искрясь, разливается по жилам,
наполняя мышцы силой, а разум – ясностью. Встал, улыбнулся счастливо. Вернул мех
владельцу. Посмотрел на норманна.
- Ну, так что, капитан, где удивляться будешь? На корабль пойдем или прямо здесь? –
сделав полшага назад, поставил ногу на скамью и накрыл аккуратно ладонью рукоять
меча. Думаю я, сражаться на маленькой качающейся лодке он привычен если и меньше,
чем на ровном – так ненамного. Я, в принципе, тоже, но – не сейчас: колено все еще
болело, и плохо сгибалось. Когда опора под ногами ненадежная, ногам выпадает работы
больше, чем любой другой части тела. Потому-то я и выразил готовность провести бой