"Цитадель"... Прохоровка

И вот «тридцатьчетверки» первых эшелонов, стреляя на ходу, лобовым ударом врезались в боевые порядки танковых дивизий СС «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова». Гитлеровцы не ожидали встретить у Прохоровки такую большую массу наших танков и столь решительную их атаку. Управление боем в ударных соединениях противника нарушилось. Тяжелые «тигры» и «пантеры» лишились в ближнем бою своего огневого преимущества и раз за разом поражались нашими «тридцатьчетверками» с коротких дистанций. Поле сражения тотчас заволокло дымом и пылью. Земля содрогалась от мощных взрывов. Танки наскакивали друг на друга и, сцепившись насмерть, уже не могли разойтись. Потерявшие ход машины продолжали вести настильный огонь в сторону противника.

Танки вели борьбу с танками! Прекратила огонь артиллерия. Не бомбила поле боя авиация, хотя в небе продолжались жаркие воздушные бои и пронзительный вой сбитых самолетов смешивался с невероятным грохотом танковой битвы на земле. Радиоэфир наполнился сложной гаммой отрывистых боевых команд, отдаваемых открытым текстом: «Вперед!», «Шнеллер!», «Карпов, действуй, как я!», «Мильке, форвертс!»…

Не добившись успеха у Прохоровки, фельдмаршал фон Манштейн силами 48‑го танкового корпуса врезался в передний край 33‑го гвардейского стрелкового корпуса генерал–майора Козлова из состава 5‑й гвардейской армии. Прорвав наши боевые порядки на участке Красный Октябрь — Кочетовка, противник продвинулся до рубежа Веселый — Полежаев. Это создало реальные угрозы для фланга и тыла войск генерал–лейтенанта Ротмистрова. Медлить было нельзя.

Командарм 5‑й гвардейской танковой принял срочные меры. Он направил 24‑ю гвардейскую танковую бригаду полковника Карпова в район совхоза имени Ворошилова с задачей разгромить прорвавшегося в тыл наших войск противника. Одновременно 10‑я гвардейская мехбригада полковника Михайлова была переброшена в район Остренького, чтобы не допустить продвижения вражеских танков в обход Прохоровки с северо–востока. К концу дня враг был остановлен, положение на рубеже Калиновка — Сторожевое стабилизировалось.

В то время, когда на южном фасе Курской дуги еще продолжалось отчаянное сражение не на жизнь, а на смерть двух танковых армад, судьба «Цитадели» решалась уже севернее. В восемь тридцать утра 12 июля в наступление против 2‑й танковой армии генерала Шмидта перешли войска Западного и Брянского фронтов. Левофланговая 11‑я армия генерал–лейтенанта Баграмяна из состава Западного фронта с рубежа Чернышено — Ульяново наносила удар в направлении Карачева. Одновременно позиции 53‑го армейского корпуса атаковали войска Брянского фронта генерал–полковника Попова. 61‑я армия генерал–лейтенанта Белова с рубежа Будаговищи наносила удар, чтобы перерезать пути отхода удерживающим позиции войскам противника. Южнее, из района Новосиль, наносила фронтальный удар в направлении Орла мобильная связка 3‑й и 63‑й армий генералов Горбатова и Колпакчи. Действия войск Западного и Брянского фронтов поддерживали 1‑я и 15‑я воздушные армии Громова и Науменко. Началась операция «Кутузов».

В середине дня 13 июля на КП 5‑й гвардейской танковой армии вместе с членом Военного совета Воронежского фронта Хрущевым прибыл маршал Жуков. В сопровождении генерал–лейтенанта Ротмистрова он осмотрел Прохоровское поле брани и сообщил, что Ставка назначила его своим представителем в войска Ватутина, а маршал Василевский убывает для координации действий войск Юго—Западного и Южного фронтов — войска генералов Малиновского и Толбухина тоже готовились к переходу в наступление.

Убывая из Бобрышево, начальник Генштаба маршал Василевский направил Верховному обстоятельный доклад:

«Согласно вашим указаниям, с вечера 9. У 11 нахожусь в войсках Ротмистрова и Жадова на Прохоровском и Южном направлениях. До сегодняшнего дня включительно противник продолжает на фронте Жадова и Ротмистрова массовые танковые атаки и контратаки против наших наступающих танковых частей.

По наблюдениям за ходом происходящих боев и по показаниям пленных делаю вывод, что противник, несмотря на огромные потери, как в людских силах, так и особенно в танках и в авиации, все же не отказывается от мысли прорваться на Обоянь и далее на Курск, добиваясь этого какой угодно ценой. Вчера сам лично наблюдал к юго–западу от Прохоровки танковый бой наших 18‑го и 29‑го корпусов с более чем двумястами танками противника в контратаке. Одновременно в сражении приняли участие сотни орудий и все имеющиеся у нас «катюши». В результате все поле боя в течение часа было покрыто горящими немецкими и нашими танками.