Цивилизация

Что было, то прошло, но так продолжалось очень долго, и в этом был свой смысл. С чего все началось? По правде говоря, никто точно не знает. Принято считать, что куртуазное мировоззрение (вместе со стрельчатой аркой) проникло в Европу с Востока. Дескать, соприкоснувшись с мусульманским миром, пилигримы и крестоносцы открыли для себя персидскую лирическую традицию велеречивых панегириков и самозабвенного поклонения женщине. Не берусь судить, я не большой знаток персидской литературы. Но на мой взгляд, Крестовые походы и без того способствовали, хоть и не впрямую, прорастанию идеи куртуазной любви. Положение знатной дамы, оставшейся в замке дожидаться мужа-крестоносца, было весьма щекотливым – вокруг роились молодые бездельники, которые ни дня в своей жизни не работали (в нашем понимании), разве что охотились, но нельзя же тратить на охоту все свое время! В отсутствие хозяина – а отсутствовать он мог и год, и два – бразды правления переходили к хозяйке. Перенимая от лорда властные полномочия, дама, в соответствии с обычаями феодального общества, выступала в роли сюзерена, и все были обязаны оказывать ей соответствующие знаки почтения. Какой-нибудь заезжий рыцарь исполнял эту обязанность с тем смешанным чувством покорности и надежды, о котором мы хорошо знаем из поэзии трубадуров.

Эта теория подтверждается многочисленными резными футлярами для дамского зеркальца и другими предметами домашнего обихода XIV века. Представленные на них сюжеты вращаются вокруг любовной игры, и кульминацией ее служит «Осада замка Любви»: стоя на зубчатой стене, дамы из последних сил обороняются, в то время как их молодые поклонники неумолимо приближаются к цели. (Презабавная сцена в опере Россини «Граф Ори» не так уж надуманна с точки зрения исторической правды.) Наверное, не лишним будет уточнить, что никто из участников флирта о браке не помышлял, в точности как сегодня. Пресловутый брак по любви – изобретение чуть ли не конца XVIII века. Средневековые браки решали исключительно вопросы собственности, а всем известно, что брак без любви означает любовь вне брака.

В общем, напрашивается вывод, что культ Девы Марии возник неспроста. В контексте вышесказанного это малость отдает богохульством, но ничего не поделаешь: знакомясь со средневековой лирикой, то и дело теряешься в догадках, кому адресованы любовные излияния поэта – его земной возлюбленной или Пречистой Деве. Вершиной всего, что написано об идеальной любви, является квазирелигиозная «Новая жизнь» Данте: кто, как не Беатриче, знакомит Данте с Раем?

Исходя из этих соображений, мне кажется допустимым провести параллель между культом идеальной любви и дивной, изысканной красотой мадонн XIII века. Какие создания сравнятся с прекрасными девами, вырезанными из слоновой кости в эпоху готики? Насколько вульгарно выглядят рядом с ними первые красавицы других эпох, когда женщину тоже поднимали на пьедестал, как, например, в Венеции XVI века! Конкуренцию им могли бы, наверное, составить лишь пленительные женские образы Боттичелли и Ватто. Утонченной красоте женского облика вторил и новый ритм, а вместе они создавали чарующий новый стиль. Существует гипотеза, что изящество позы готической Мадонны обусловлено природным изгибом слоновьего бивня. Может быть, но банальной практической необходимостью этот текучий непрерывный ритм не объяснишь. Так, на резной пластине «Жены-мироносицы» музыкальной гармонией связаны уже две женские фигуры.

Спрашивается, действительно ли в XIV веке благородные дамы были столь изысканно-прекрасны?

Трудно сказать, поскольку представление о собственно портретном изображении сформировалось только к концу этого столетия. Но нет сомнений в том, что именно такими хотели видеть их и поклонники, и даже мужья. Тем удивительнее узнать, как обходились современники с этими волшебными созданиями. До нас дошло руководство по обращению с женщинами (точнее – по воспитанию дочерей), написанное в 1370 году французским рыцарем Жоффруа де Латур-Ландри. Его сочинение было настолько популярно, что вплоть до XVI века считалось чем-то вроде учебника; печатное издание на немецком языке проиллюстрировано гравюрами Дюрера[30]. Так вот благородный рыцарь – добрейшей души человек, по отзывам знавших его людей, – описывает, как наказывать провинившихся: строптивицу надобно поколотить, лишить пищи, оттаскать за волосы… Сдается мне, слабый пол не оставался в долгу. Судя по их самоуверенным улыбкам, женщины готической эпохи умели постоять за себя.

Жены-мироносицы. Резная кость. Ок. 1320