Цивилизация [с иллюстрациями]

– Канон, – отмазала своих и Аглея, – Могут и лучше, если захотят.

– И гораздо лучше, – подтвердил я, – А теперь это могут уже и у нас.

– Твой скиф, досточтимый – вообще бесстыжий! Лучше бы он совсем голой эту девчонку показал, чем вот так НАПОКАЗ раздевающейся…

– Но многим нравится, святейшая, – отмазал я своего похабника.

– И мне нравится, – одобрил Ретоген, – Хороша! Был бы я помоложе…

– Хороша, я разве спорю? Но ТАК богиню никто и никогда ещё не изображал!

– Ну, если тебе не подходит – закажи другую, – хмыкнула финикиянка, – А эту – ну, мой храм Астарты, конечно, не так богат, но может быть, как-нибудь в рассрочку?

– Обойдёшься, Телкиза! – жрицу Иуны задавила жаба, – Я разве сказала, что не подходит? Необычно, бесстыдно, но раз уж мир катится к этому – не будем отставать от него и мы. Особенно, если в рассрочку, – когда речь заходит о самом святом, духовенство самых разных конфессий и культов становится поразительно единодушным, гы-гы!

Фарзой, конечно – стервец ещё тот. Просил же как человека свой эротический зуд маленько поумерить и сваять свою зазнобу ну хоть немножко поблагопристойнее – ага, примерно в таком духе, как и Вирии бы хотелось. Куда там! Нет, он, конечно, честно занялся и тем, чем сказано, но – млять, беда с этими творческими натурами – не пошло у него, хоть и разрешил я ему работать с зазнобой евонной, а не с бабёнкой пофигуристее, которую сам хотел ему навязать. Но раз уж парень увлёкся, то тут в приказном порядке навязывать – только портить всё дело. Попросил его только добавить форм, где следовало – немного, тут буквально сантиметры рулят. Слепить-то он модель честно слепил, и будь это не он, а обычный подражатель-ремесленник, так я был бы даже и доволен его трудом, но ОН-то ведь – знаю же прекрасно, на что он способен, когда "в ударе". А мы с Серёгой как раз в Мавританию собирались прошвырнуться, где тот припомнил выход нефти на поверхность. Маленький и говённенький, откровенно говоря, до хорошей-то нефти там бурить надо, а чем бурить прикажете? Да и не сама нефть нам нужна была, а как раз вот этот приповерхностный битум – и на битумную бумагу для изоляции электропроводки, и на битумный лак, и на много чего ещё. В общем, не до опеки фарзоевского творчества мне как-то оказалось, и дал я ему карт-бланш творить "как видит". Ну так он, стервец эдакий, и "увидел"! Нашли мы тот битум в Мавритании, порешали там вопросы с его добычей и поставками, возвращаемся домой с сознанием честно и хорошо выполненного долга, ведь без дураков большое и нужное дело сделали, а тут – ага, скиф тоже лучится от счастья и тоже с сознанием выполненного долга. Он как раз уже чеканил и полировал свою отлитую "стриптизёршу", а "правильная" модель так и стояла незавершённой. Доделать-то он мне её пообещал, но с такими тусклыми глазами, что я махнул рукой – посредственную работу и без него есть кому делать. Да и понравилась мне эта, если честно – решил даже, что если храму Иуны её в рамках религиозной реформы впарить не прокатит, так себе оставлю – и дома прекрасно смотреться будет. Фарзой ведь и волосы статуе зачернил, сделав её эдакой заправской жгучей брюнеткой, и тряпку ейную патиной выделил – и сам ведь, главное, до всего этого додумался, хрен кто так делает в античном мире. Собственно, как я понимаю, как раз эта повышенная натуральность Вирию и шокировала, как и тех греков в Коринфе, помнится, но здесь не Коринф и вообще не Греция ни разу, и каноны классические так не довлеют, а ценить красоту умеют и у нас, так что – прокатило. Даже и жаль как-то храму её уступать, уже ведь и дома мысленно пристроил, ну да ладно – заставлю этого стервеца "в качестве наказания" уменьшенную копию сваять…

– В Коринфе, конечно, не одобрили бы – слишком далека от канона, а главное – слишком хороша для большинства коринфянок, – высказала своё мнение Клеопатра Не Та, которая, приехав в Оссонобу, пока я с семейством в Лакобриге был, успела уже и увидеть эту фарзоевскую Иуну, и заценить её, – Оригинальны и очень красивы работы Леонтиска, но и на них иногда смотрят косо, а ещё оригинальнее были, как мне говорили, работы его раба-ученика, и мне очень жаль, что я их не застала. Говорят, что старик сильно ревновал к его мастерству и избавился и от этих работ, и от него самого. Представляете, он продал талантливейшего ученика какому-то заезжему варвару!

Аглея, переглядываясь со мной, держалась, сколько могла, но в конце концов сложилась пополам от хохота, а вслед за ней заржали и мы.

– Я разве сказала что-то смешное? – не въехала милетянка, – Это же трагедия!

– Ну, во-первых, Леонтиск продал парня не из-за ревности к его мастерству, а оттого, что иначе ему грозили неприятности, а парню – ОЧЕНЬ большие неприятности, – ответил я ей, – Во-вторых, парню не пришлось жалеть о переменах в своей судьбе – ему живётся очень даже неплохо. А в-третьих, у тебя хорошие шансы увидеть его работы.

– Ты уверен? Почему ты так думаешь?