Цивилизация [с иллюстрациями]

– Камни с неба падать не могут, потому что никаких камней на небе нет. Если бы они там были, то они бы давно уже все попадали, – дурашливым тоном изрёк Серёга, – И между прочим, это вам не какой-нибудь церковный мракобес сморозил, а тогдашнее научное светило – сам Лавуазье в 1772 году, и его вывод приняла и одобрила Парижская Академия наук.

– Ага, понял, спасибо. Добавляем:

"… ибо не вся материя Вселенной сгустилась в звёзды и планеты с их лунами, а часть её собралась в камни и кометы, что летают свободно по ней, пока не притянет их к себе небесное тело помассивнее."

– Ты, значит, даже теорию эволюции Дарвина в Священное Писание запихнуть решил? – прикололась Наташка.

– А что нам остаётся, если этот зловредный старикан имеет гнусную привычку то и дело подтверждаться? Раз уж его от этого хрен отучишь, так пущай заодно и Писание нам подтверждает – ага, к вящей славе Абсолюта. Времени мы ему на это тоже выделяем вполне достаточно, чтоб успел и не запыхался, а то повадились тут некоторые кошерные товарищи вроде Моисея, понимаешь, мир и жизнь на нём за неполную неделю сотворять. Говорю же – халтурщики, млять, бессовестные, – и мы рассмеялись всей компанией.

6. Философия

– И что же это во мне такого неправильного? – спросила Аглею по-гречески её собеседница, тоже довольно эффектная брюнеточка, которую мы видели впервые.

– Да я и сама не поняла, что Юлия имела в виду, – ответила ей бывшая гетера, – И кажется, она сказала не "неправильная", а "не такая".

– И при этом ещё и улыбалась. Шутка это, что ли, какая-то?

– Похоже на шутку, но её смысла я не уловила…

– А о чём вы при этом с Юлей говорили? – поинтересовалась Велия, когда мы вышли с ней к ним на балкон.

– Да ни о чём ещё даже и не успели, – ответила Аглея, – Я только представила ей Клеопатру…

– Клеопатру?! – мы с супружницей переглянулись и расхохотались.

– Ну да, это Клеопатра Милетская, она из прошлогоднего выпуска коринфской Школы гетер. И что в этом смешного?

– А Юля точно сказала "не такая"? Может, "не та"?

– Правильно, вспомнила – "не та"! Именно так она и сказала!

– Ну так правильно сказала – на самом деле не та, – хмыкнул я, – Но переживать из-за этого никчему – оно, пожалуй, и к лучшему.

– А которая тогда – та? – озадачилась милетянка.

– Та – в Египте, в Александрии.

– В Александии? Что-то… Гм… Постой – это Сирийка, что ли? – так в Гребипте прозвали – за глаза, конечно, попробовал бы только кто в глаза – Клеопатру нумер Один, супружницу нынешнего Птолемея Эпифана, и правильно в общем-то прозвали, потому как сирийка и есть – дочка покойного Антиоха нумер Три.

– Ну да, кем же ей ещё быть-то? – я не стал распространяться, что эта Клеопатра нумер Один, Сирийка которая, хоть и "уже из тех", но всё-таки тоже не Та Самая, которая "и Цезарь с Антонием", потому как у той будет инвентарный нумер Семь, и прозвана она будет Филопаторшей. Но все они, начиная со Второй, вот от этой Первой пойдут, которая Сирийка. А посему, хоть она и не Та Самая, но для вот этой ейной тёзки будет просто Та. Хватит с ней и этого, потому как она и сама ни разу не та, и форма допуска к информации под грифом у ней тоже ни разу не та.

– А почему это к лучшему? – поинтересовалась та, то бишь Не Та.

– Ну, во-первых, Та – всё-таки царица, а иметь дело с царицами всегда тяжело, – включилась и Юлька, как раз освободившаяся от хлопот со слугами, – А во-вторых, тебе и самой вряд ли захотелось бы быть похожей на неё, – наша историчка продемонстрировала медный гребипетский обол из коллекции – с чкеканным профилем Сирийки, на котором чётко просматривались и "слишком греческий" нос, и двойной подбородок. Показывает гостье Сирийку, а нам подмигивает – мы-то видели на её аппарате фотки и Той Самой. В смысле, фотки монеты с ейным профилем и ейного же скульптурного портрета – ага, с таким выдающимся "кавказским" шнобелем, что по сравнению с ней и вот эта нынешняя Сирийка ещё очень даже ничего…

– Не красавица, конечно, – констатировала Клеопатра Не Та, – Но за царство и я бы уж как-нибудь смирилась с такой внешностью.

– Боюсь, что царство ей дали всё-таки не за внешность, – заметил Серёга, тоже как раз высвободившийся от принятия и размещения новых гостей, – За такую внешность я бы царства точно не дал.

– Я тоже столько не выпью, – поддержал я, – За осмотрительность ей царство, скорее всего, досталось. Она была ОЧЕНЬ осмотрительна в выборе своих родителей.

– Ты говоришь прямо как орфики и пифагорейцы, которые верят во множество жизней одной и той же человеческой души. Ты разделяешь их учение?

– Ну, не до такой степени. Считать, что человеческая душа может воплотиться и в животном и на этом основании не есть мяса – это уж чересчур. А если кто-нибудь вдруг придумает, будто человеческая душа может воплотиться и в рыбу, так что же нам тогда, и рыбу больше не есть?

– А если серьёзно?