Цивилизация запахов

В музее Карнавале[256] хранится гравюра неизвестного художника, на которой в подробностях изображена одежда парфюмера, соответствующая моде конца XVII века, метафора большого искусства, о котором идет речь. У изображенного на голове курильница, из которой вырываются душистые пары. Его парик, по всей вероятности, надушен разными ароматами, а цвет лица белый, что отчетливо видно на раскрашенном эстампе. Это свидетельствует о том, что приличные мужчины тоже пудрились, отказываясь от вульгарного загара. Плечи парфюмера украшают душистые веера. Конечно же, все предметы его наряда надушены. За исключением накрашенного лица, ни один участок тела не открыт: герметичная ароматическая броня не оставляет зараженному воздуху доступа к телу человека. Светлые надушенные перчатки, подходящие к напудренному лицу, защищают руки — эти перчатки лучше видны на раскрашенном отпечатке, чем на гравюре. Перчатки фигурируют на гербах корпорации перчаточников, их сопровождает девиз: «от лазури — к серебряной перчатке»; на одном из вариантов герба присутствует курильница с таким девизом: «От серебра к трем красным перчаткам, к лазурной главе щита со старинной золотой курильницей». В одной руке персонаж держит круглые кусочки булонского мыла, в другой — дорогую испанскую кожу. На его груди — маленькая портативная этажерка с четырьмя полками, на которых стоят склянки с различными эссенциями, римскими и флорентийскими мазями, куски неаполитанского мыла, душистые воды, мильфлёр (как известно, это коровья моча с добавлением мускуса), вода венгерской королевы (духи на основе розмарина), флёрдоранж. С его одежд свисает множество других предметов: длинные перчатки, табак, кедр, солод, пастилки для освежения дыхания и для курильниц, воск и испанская помада, помада в чашке (то есть произведенная в фарфоровой чашке), миртовая вода, используемая и в наши дни против морщин, кипрская пудра, содержащая, в частности, бензойную смолу и мускус, ангельская вода (в состав которой входят бензойная смола, роза, амбра, мускус), жасминовая пудра, кордовская вода — разновидность ангельской воды, с добавлением розовой. Барб добавляет, что ангельская и кордовская воды, иногда облагороженные ноткой амбры, очень хороши для рук и носовых платков. Наконец, изящная обувь парфюмера, безусловно, надушена — в профилактических целях. Обувь, правда, изготавливают и продают не парфюмеры-перчаточники, а кожевенники. Они же производят прочие изделия из кожи — камзолы, разные сумки и мешки, ягдташи, подкладку для одежды, ремни, седла. Кроме того, Барб рекомендует душить парики в горелках, а двухдневную смену белья — в сундучках, наполненных ароматами[257]. Как уже отмечалось, в ходу были постоянно носимые на теле душистые саше в форме органа, который им предстояло защищать. Здесь Барб отдает предпочтение порошку из фиалки. Что касается внутренних помещений домов, даже когда речь не идет о борьбе с эпидемией, они окутаны ароматами, исходящими из курильниц, стоящих на треногах (ил. 11) или подвешенных к потолку. В них постоянно горят ароматические пастилки — как и в «кипрских птичках», сделанных из негорючих материалов. Повсюду стоят декоративные фигурки птичек с душистыми порошками внутри, корзиночки с цветами, бьют ароматные фонтанчики. Время от времени принято споласкивать пальцы в кувшинчиках с розовой водой (возможно, реже, чем это делалось в XVI веке). А сотрапезники могут защищаться от малоприятных испарений, изолировавшись в персональном «пузыре» и орошаясь периодически капельками душистой жидкости[258].

Ил. 11. Обоняние. Женщина на диване, вдыхающая аромат цветка. Гравюра Робера Боннара. Ок. 1695–1696. На полу стоит ароматическая курильница

Визиты к перчаточникам-парфюмерам