Цусимские хроники

Погрузка продолжалась два дня. Все это время освобожденные от авральных работ механики занимались чеканкой котлов, заменой потекших котельных трубок, переборкой главных и вспомогательных механизмов. А паровые катера обследовали подходы к бухте, обнаружив проход между банками с северной стороны и нанеся на карты приметные береговые ориентиры для безопасного судоходства у южной оконечности Окинавы. Это в некоторой степени компенсировало потерю всей портовой документации, сгоревшей вместе с конторой благодаря стараниям исполнительных японцев. Были осмотрены и расположенные западнее небольшие острова Керама, где организовали временный сигнальный пост с гелиографом, возле которого все время дежурил катер на случай срочной эвакуации.

На горе юго-западнее замка также оборудовали сигнальную станцию с трофейным телеграфным аппаратом, соединив ее трофейным же телеграфным проводом со стоянкой в бухте. Это позволяло наблюдать воды вокруг юго-западной оконечности острова на двадцать – двадцать пять миль, немедленно докладывая результаты на «Олег». Местным рыбакам было объявлено о выплате вознаграждения за сообщение о появлении других судов.

Специально сформированная бригада под управлением старшего минного офицера «Олега» целенаправленно разрушала телеграфную линию, для максимального осложнения ее восстановления в дальнейшем. Выходившие из воды кабели зацепили талями и завели на борт «Оскара», специально для этого снятого с дежурства на входе в бухту. После чего пароход оттащил их за пределы рейда и утопил каждый по отдельности на расстоянии около десяти миль от берега. Все оборудование телеграфа было демонтировано и перевезено на наши корабли, так же как и наземные телеграфные линии, часть из которых временно приспособили для своих нужд.

Поскольку телеграфной связи с Японией Окинава теперь гарантированно не имела и все сообщение с метрополией сводилось к пароходам, приходившим не чаще одного раза в месяц с почтой и промышленными грузами, а с началом войны и того реже, сообщить о нашем появлении здесь мог только гонец, отправленный на лодке. Но до ближайшего телеграфа он мог добраться не быстрее чем за три-четыре дня.

Затем катерами с помощью рыбаков было обследовано западное побережье острова, вплоть до северо-восточной оконечности Окинавы, и противоположный берег с прилегающими островами. Этими экспедициями было установлено, что наиболее подходящей стоянкой является именно бухта Наха. Все остальные гавани либо слишком тесные, либо не достаточно закрыты от волн, по крайней мере в это время года. Но все без исключения намного сложнее в навигационном отношении.

Попутно были реквизированы все встреченные парусные рыбачьи суда, которые планировалось вернуть хозяевам после ухода с острова, а местному населению было предложено продавать старый, уже переработанный улов русским интендантам в гавани Наха. Там также принимались мясо, зелень, рис и все остальное, имевшее продовольственную ценность. Ввиду отсутствия японских денег, продукты и рыба обменивались на порох, тонкий пенковый трос, гвозди и парусину. За временное лишение возможности добывать рыбу под парусами выдавали приличную компенсацию трофейным ячменем и мукой.

После того, как острова Рюкю вошли в состав Японской империи, сношения с Китаем прекратились, и местное население лишилось своих обычных способов заработка, преимущественно живя тем, что выращивали на своих участках или ловили в море. Немногие уезжали на заработки на Кюсю или дальше, так что вынужденная обеспеченная безработица вполне устроила всех.

Из опроса пленных и местных жителей выяснилось, что на самом острове, так же как и других островах архипелага, больше не было телеграфных станций. Вообще на Рюкю имелось несколько японских угольных станций и почтовых контор, где работали только местные жители. Повреждения на телеграфной линии Нагасаки – Формоза, проходившей через Окинаву, уже случались и ранее, так что в течение ближайших одного-двух дней это никого не встревожит. Потом, конечно, начнут выяснять причину, но это тоже займет время, так как судов для этого наготове ни в Нагасаки ни на Формозе не было. К тому же, учитывая активные действия наших крейсеров, немедленно послать кого-нибудь для проверки тоже вряд ли решатся. В этих условиях в соблюдении скрытности, по крайней мере на первое время, можно было не сомневаться.

Убедившись в относительной безопасности новой стоянки, в восемь часов утра 24 мая с «Олега», наконец наладившего свою радиостанцию, передали телеграмму об этом на все наши крейсера, но ответа не получили, что было не удивительно. Для станций «Богатыря», «Авроры» и «Светланы» до Окинавы было слишком далеко.

Зато совершенно неожиданно из Озаки пришла квитанция о получении, а немного погодя и депеша от Рожественского, с приказом организовать охрану стоянки и обеспечить встречу «Днепра» и «Терека», которые будут высланы к Окинаве в ближайшее время.