Цвет бедра испуганной нимфы

– И кто получатель страховой премии в случае вашей смерти?

– Это неважно.

Все оставшуюся часть пути они ехали молча, лишь когда уже остановились у входа, Марфина сама вернулась к этому разговору.

– Вы интересовались, кто получит страховую премию в случае моей смерти? Так вот, я оформила страховку в пользу Жанны, потому что у меня нет близких родственников. А она застраховалась в мою пользу… Ей вдруг показалась, что у Лени появилась любовница, которая ее обязательно убьет. То есть закажет киллеру. Вот такой у нее был бзик. Я ее пыталась утешить, а она на грани истерики. Пошла и застраховалась. Ну я взяла и сделала то же самое. Я же не собиралась умирать, как и она, вероятно.

Автомобиль остановился, и только сейчас Марфина увидела, что они подъехали к офису агентства.

– И все-таки вы меня привезли к себе.

– Это, кстати, мысль, – встрепенулся Елагин, – могу и к себе отвезти. Квартира, правда небольшая, но я все равно в последнее время всегда на работе, где и ночую иной раз.

– Зачем мне вас стеснять? – ответила Марфина.

Она открыла дверь, собираясь выйти из машины, но обернулась к Петру.

– И вообще я очень удивилась, что Леня попросил пригнать машину именно меня. Никогда такого не было, и он никогда бы такого не сделал, потому что как-то это не по-мужски. Он мог позвонить знакомому, подчиненному, и все с радостью помогли бы. Я-то зачем понадобилась? Зачем именно мне, девушке, необходимо ехать через весь город на ночь глядя?

– Может, в той папочке важные и секретные документы находились? И они потребовались ему на той встрече.

– Но как-то Леня вел переговоры без них. И потом, я посмотрела на эти бумаги – ничего особенного, по крайней мере, не срочные.

Глава двадцать вторая

Бережная поднялась на второй этаж морского вокзала, где в кафетерии ей назначил встречу Семен Ильич Пожарский. Он уже сидел за столиком, но, увидев входящую в зал Веру, поднялся и пошел ей навстречу. Подвинул стул, помог опуститься на него, после чего вернулся на свое место. Все выглядело так естественно, словно всю свою жизнь был галантным кавалером.

– Если честно, – признался он, – мне было уже достаточно того, что вы извинились по телефону. Но я специально назначил эту встречу, чтобы узнать кое-что. Дело в том, что я попросил влиятельных в городе людей взять расследование под свой контроль и держать меня в курсе всего. Но те люди пока молчат.

– Так и нечего говорить, к тому же до окончания следствия не положено ни с кем делиться информацией.

– Те же влиятельные люди, – продолжил Пожарский, – рассказали о вас много интересного. Сказали даже, что вы легенда местного сыска. Перед вами маячила головокружительная карьера, но вы ушли на вольные хлеба и теперь занимаетесь приватными делами совсем уж больших людей.

– Ну не совсем так, но близко.

Подошел официант, Семен Ильич посмотрел на Веру.

– Какой кофе предпочитаете?

– У нас есть с корицей, – предложил официант.

– Я не собираюсь худеть, – покачала головой Бережная. – Только маленький эспрессо. Без меда, коньяка, без лимона и так далее. И без корицы, само собой, хотя это и вкусно.

– А мне то же самое и полтинничек коньяка, – сделал свой заказ Семен Ильич. – Коньяк французский двенадцатилетний, если есть такой.

– «Реми мартен», – сказал официант.

Пожарский молча кивнул, посмотрел вслед официанту и произнес:

– Сейчас это место смотрится как забегаловка. А когда-то это было модное заведение. Здесь встречались бандиты, чтобы тему обтереть, снять девочек, которых здесь было множество, и все красавицы. За стеклянными стенами – зал отправления морского вокзала, откуда люди выходили на пирс, где стояли белые лайнеры, увозившие всех этих счастливцев в прекрасную заграничную жизнь. И девчонки приходили сюда, чтобы посмотреть, прикоснуться к мечте….

– Я бы хотела… – начала было Вера, но Семен Ильич не дал ей договорить.

– Я уже принял ваши извинения.

– И все же. Хочу сказать, что мои ребята действовали так, как я учу их действовать в подобных ситуациях. У нас ведь давным-давно нет таких наездов, никто не отжимает долю в предприятиях – по крайней мере, так примитивно. Есть рейдерские захваты, возможно, но там совсем другая схема. И тем не менее простите.

Мужчина посмотрел на нее и кивнул.

– Принято. Но вообще это моя вина. Дело в том, что я думал, что все в России, как прежде, как в девяностые, и решил вести себя соответственно. Но я не наезжал на вашего приятеля.

– Моего клиента.

Подошел официант, выставил на стол заказанный кофе и пузатый бокальчик с коньяком; после чего пожелал приятного аппетита так, словно эти двое собирались здесь обедать. И молчавший все это время Пожарский усмехнулся, а когда официант отошел на достаточное расстояние, продолжил: