Цвет греха: Алый

– Мистер Вернер…

Вопросы не заканчиваются. И не вопросы это никакие вовсе. Сплошные безумные теории! Бесчестные. Отвратительные. Бессмысленные. Клевещущие. Грязные. Жуткие. Отдающиеся снова и снова прямиком мне в диафрагму. Удар за ударом. И так до бесконечности. Пока не становится до того мучительно больно, что невозможно свободно дышать.

Задыхаюсь…

Глава 26

Эва

Мой пульс сходит с ума. Бьёт бешено, люто и дико: по вискам, в горло, в самый центр солнечного сплетения, на фоне того, каким же безжалостным набатом взрываются мысли в моей голове. Одна другой хуже. Далеко не сразу я осознаю, что Кай всё-таки возвращается, наконец, избавившись от журналистов.

Идёт прямиком ко мне. Взбирается по ступеням, минуя одну, а то и две за раз перешагивая, до такой степени торопится. Тёмный взор, буквально вмурованный в мою персону, источает мрачность, тяжесть и не обещает ничего хорошего.

Какого только, спрашивается…

Кто на кого злиться должен!

И кому из нас двоих реально пребывать в ярости…

А ещё!

– Ничего не хочу знать об этом, – заявляю сходу.

Не обманываю. И правда не хочу. Выворачивать себя наизнанку, когда придётся раз за разом обсуждать вслух то, при каких условиях такая идиотка-я развлекалась, подобно самой последней конченной шлюхе, да ещё и ни с кем-то там по незнанию, а с врагом своего отца, пока он гнил в тюремной камере.

За то, чего даже не мог сделать!

Нельзя мне сейчас проявлять такую слабость.

Ни за что!

Кай…

Резко выдыхает. Сжимает кулаки. До хруста в суставах. Останавливается в полушаге от меня. По-прежнему не отводит свой пронизывающий яростью взгляд, словно это я тут во всём виновна.

Отреагировала бы, если бы не помнила прекрасно, что он просто сам по себе такой – вспыхивающий неуёмной злостью на весь мир в считанные доли секунды, сама его натура такая – не переделать, лучше смириться и не ждать ничего другого напрасно, никакие уговоры и переубеждения не помогут, себе же дороже обойдётся в противном случае. И совсем неважно сейчас, кто из нас двоих тут реально прав, а кто нет. Если я и хочу чего-то добиться в данной ситуации, то надо идти другим путём. Совсем другим.

А значит…

Думай, Эва!

И быстрее…

Принимай решение!

Кто и что тут важнее…

Пока он не до конца очнулся от этой своей ярости!

Да, её и использую…

Если противник сильнее, это ещё не значит, что битва проиграна. По крайней мере, пока я дышу – точно не сдамся.

Кай сам сказал, когда необходимо, я умею поступать правильно, чего бы то ни стоило. И пусть я забылась настолько, что упустила это. Теперь – очнулась.

А то, что в моей душе – хаос…

Пора его выпустить!

Соответственно:

– Помнишь, однажды ты у меня спрашивал про имена? – демонстративно отворачиваюсь от него, вновь цепляюсь обеими ладонями за перила, заставляю себя вглядываться в толпу, и совсем не жду ответ. – Тех, с кем договорился отец, чтобы выдать меня замуж, – выдерживаю паузу, продолжая искать в толпе хоть одного человека, который мог бы мне помочь с моей целью.

И да, грёбанное бинго!

Золотая молодёжь – мой вариант.

А именно…

Джозеф Хардвиг.

– И? – напрягается ещё больше прежнего Кай.

Я…

Улыбаюсь.

Не ему, разумеется.

– Сумка с конвертом осталась в машине, – возвращаюсь к разговору. – Мы с тобой мимо неё проехали, в ночь, когда ты меня забрал. Можешь сам всё увидеть. Если найдёшь её.

И да, улыбаюсь снова. Позволяю себе не только это. Едва Джо тоже замечает меня, улыбнувшись в ответ, а затем салютует мне бокалом в своей руке, также слегка поднимаю свою ладонь, ненадолго отрывая ту от перил, чуть склонив голову в дружественно-приветственном жесте.

И да, знаю, этого вполне достаточно!

Но дальше – лучше…

То ли алкоголь столько смелости придаёт, то ли инстинкт самосохранения у моего школьного сталкера до сих пор напрочь отсутствует. Жертва моей будущей мести идёт к нам.

Что ж, не он, так любой другой бы…

– Не стоит, – как и я, замечает поползновения моего бывшего одноклассника Кай. – Искать.

Чуть не забываю, о чём был разговор!

Не отвечаю. Зато, наконец, нахожу в себе силы взглянуть в лицо своему собеседнику. Там живёт всё та же мрачность и бешеное желание кому-нибудь переломать шею. Возможно, даже мне. Потому и не позволяю себе ничего, кроме наспех выстроенных в моей голове действий. Сожалеть – никогда не поздно.

– Айзек забрал её, – добавляет на моё молчание стоящий рядом. – Сразу. Ещё тогда.

Забрал?

Сумку…

То есть…

Кай давно всё видел?

Всех тех, кого подбирает в женихи для меня отец.

И тогда его вопрос об именах…

Хотел услышать это лично от меня?

Получается.

Проверял?

Или что?..

Жаль, развить эту логическую цепочку не успеваю.

– Ну, привет, знаменитости этого вечера! – доносится от подоспевшего Хардвига.