Цвет тени (СИ)

Четыре сидевшие в креслах музы ничуть не удивились прованскому стилю Мелеты сегодня, ибо знали, что сейчас практически все ученицы были заняты сбором лаванды, столь необходимой целителям для создания заживляющего раны зелья.

— Здравствуйте, — несколько смущенно поздоровалась девушка, присаживаясь в кресло. Её эмоция была объяснима — музы чаще всего общались исключительно со сверстницами, поэтому даже разница в несколько лет делала вдохновительниц далекими друг от друга.

— Привет, Мелета, — Малия слегка потянулась вперёд и плавным движением выдернула из полевого букета самой младшей музы один цветок. Вдохнув терпкий аромат, она мечтательно улыбнулась, — восхитительное время.

— Действительно, — пробормотала сидевшая на подоконнике Маиса, смотрящая куда-то вдаль. С тех пор как исчезла её сестра, эта девушка практически всё время смотрела на линию горизонта. Когда с надеждой, когда с глубочайшей тоской. — Создается иллюзия того, что наступил мир, раз нам есть дело до сбора трав.

— Возможно, это не иллюзия, — Милада считалась одной из самых оптимистичных муз. Неудивительно, что композитор, которого она вдохновляла, всегда писал солнечные произведения. — Парнас открыт уже неделю. И пока мы все возвращаемся домой с дежурств.

Маиса скривила губы в горькой усмешке:

— Хотелось бы мне посмотреть, какой была бы ситуация, если бы мы покидали остров без защитников.

Мелета не принимала в разговоре никакого участия. Прикрыв глаза, девушка прислушивалась к себе. Что-то было не так. Что-то определенно было не так с Парнасом. Он напоминал чистую воду, в которую некто начал тоненькими струйками вливать чернила — столь резко стал меняться его фон. Чужое присутствие. Силы, враждебные природе их обители, ступили на священную территорию.

— Темная магия на Парнасе? — Они ведь тоже должны это чувствовать, ведь все вдохновительницы связаны с островом словно пуповиной, так почему же все четыре девушки абсолютно спокойны?

— Ничего удивительного, мы ждём гостей.

Похоже, все присутствующие в кабинете Верховной Музы были в курсе происходящего, в отличие от неё. Раз её не посвятили, зачем вызвали? Задать какой-либо вопрос, с помощью которого можно было пролить свет на неожиданный визит, Мелета не успела. Дверь кабинета распахнулась и в него прекрасная и величественная, как само искусство, вступила Матильда. Сейчас, когда постоянные атаки на её подопечных прекратились, её лицо слегка просветлело, и эта перемена не могла не внушать надежды тем, кто её уже терял.

Следом, словно тени, за Верховной Музой следовало пятеро. Они разнились внешностью, возрастом, стилем одежды, но их объединяла темнота их силы, пускай и их магия не совпадала — были здесь и некромант, и оборотень, и колдун, и вампир, и… естественно, представитель Призрачной Армии в лице того, кого Мелета предпочла бы не видеть.

Рейнольдс, взъерошенный и мокрый, словно прибыл на Парнас прямо из-под тропического ливня, шел последним. Заняв одно из кресел, он даже головы не поднял, хотя муза была более, чем уверена — Рейнольдс заметил её. Если не краем глаза, то по ауре.

Девушка подавила тяжелый вздох — и вот так целую неделю после того происшествия в Дублине. На её дежурствах колдун даже не попадался ей на глаза, хотя муза знала — он все время рядом, за спиной. Не ощущать силу Рейнольдса было невозможно — его энергия заполняла всё вокруг настолько сильно, что удивительно как воздух не чернел.

Мелета чувствовала, однако ни разу не поворачивала головы. А Рейнольдс не стремился её разворачивать хотя бы словом «привет». Равнодушный нейтралитет был не лучшим выходом, но все-таки выходом, ведь сил доказывать свою правоту не было. У самых темных и наиболее светлых логика не совпадала и каждый следовал собственной правде, внушаемой с пелёнок.

— Ну и по какому поводу нам столь высокая честь оказана? — на вампира, кажется, красоты Парнаса не произвели никакого впечатления. Отказавшись от кофе, он взирал на Верховную Музу взглядом, от которого хотелось сбежать на другой конец света.

— Для начала, Корнелиус, позвольте представить вам вашу подопечную — Миладу. Мила, это твой новый защитник — Корнелиус из семейства Дракула.

— А куда старый-то делся? — удивилась муза, поежившись под взглядом вампира, который теперь медленно, практически лениво, переполз на неё.

— Погиб. Несчастный случай, — тон Корнелиуса был мертвым даже для вампиров. Мелета не могла не обратить внимания, что после этой фразы, глухой ко всему Рейнольдс внезапно вскинул голову и посмотрел на вампира, едва скрывая отвращение вперемешку с… жалостью? — Теперь я один из новых защитников нашего славного рода Дракона. Не всегда же на Ратценберга можно положиться, он все чаще свой дом забывает во имя новой семьи. Верно?

— Зато ты, я вижу, поумнел, перестал мечтать о докторской степени и делом, наконец, занялся, — говорил Рейнольдс практически… миролюбиво. Ероша мокрые волосы пальцами, он выглядел по-мальчишески.