Цвет тени (СИ)

Горечь, бесконечная горечь охватила девушку, лишь собственный свет мог сберечь Мелету от опасности быть отравленной пеплом Хаоса. Она целовала Рейнольдса, словно они стояли среди бесконечного поля и были безумно влюблены — жадно, страстно и уверенно. Девушка не пыталась убрать когти с собственной шеи, при этом она обнимала колдуна с бережностью, будто он мог рассыпаться.

— Зачем… — Рейнольдс резко оттолкнул от себя девушку. Никакого удовольствия он не получил, только ослепляющую боль по всему телу. Сейчас колдун был более созданием Хаоса, чем Теневого Мира, потому даже прикосновение музы могло уничтожить его. Глаза Рейнольдса постепенно принимали привычный пепельно-стальной оттенок, — зачем ты делаешь это?! — Он провел пальцами по своим губам, будто не веря в произошедшее. Это был не поцелуй, не безумие, Рейнольдс знал, что это была любовь. Она помогла Мелете преодолеть его барьеры.

— Потому, что я не вижу разницы между тем Рейнольдсом, которого я вижу всегда, и тем, которого ты мне показываешь. Цвет глаз, губ и когти вместо пальцев не делают тебя иным. Ты — это ты. Не важно где ты рожден, какие формулы и чары на тебе испытали, какие цели возложили. Неужели ты не понял, Рей? Не они сделали тебя, ты сам сотворил свою судьбу. Ты бросал вызовы Совету, потому что сам того хотел, ты защищаешь людей, потому что тебе нравиться это, ты уничтожаешь Теней потому как знаешь, что это верно. Вот в чем твоя суть, а не в змеиных глазах.

Колдун ошарашено молчал.

— Никакой ты не монстр, Рейнольдс. — Мелета поднялась на ноги. Отряхивая платье от пыли, она не переставала мягко улыбаться и в этой улыбке ощущалась мудрость, — ты — искупление грехов твоих родителей. Давай я сделаю тебе чаю?

— Что, прости?

— Чаю. Ты выглядишь очень уставшим — о, не нужно хмуриться, в этом нет ничего постыдного, потому я сейчас заварю тебе травяной чай и ты немного отдохнешь, прежде чем мы приступим к тренировке. — И с поразительным бесстрашием, Мелета открыла дверь, хоть и чувствовала — в этом доме полно странных созданий, которые могут причинить вред столь светлой гостье.

Рей с минуту смотрел ей вслед, ощущая, как ноющая боль в сердце, застрявшая в нем осколком три дня назад, растворяется, отпускает его. И неожиданно для себя осознал, что не в силах бороться со сном, который мягко окутывает его.

…Когда через пятнадцать минут Мелета вернулась в сопровождении молчаливого Нахтмарта, Рейнольдс спал, растянувшись на полу и положив правую руку под щеку. При её появлении браслет больше не обжигал запястье, потому юноша даже не поморщился. Зная, что чары замка надёжно защищают их обоих, он позволил себе провалиться в безмятежный сон.

Мелета позволила Нахтмарту унести чашку. Поплотнее укутавшись в любезно предложенную призраком шаль, девушка присела рядом с Рейнольдсом. Его лицо не приобрело детское выражение, как часто бывает со спящими, сейчас, когда упала маска, на бесстрастном мраморе проступили трещины тревог, печалей и потерь. Какое количество испытаний пришлось пережить этому молодому колдуну? Сколько времени понадобится, дабы излечить его измученную душу?

— Сегодня ты будешь спать спокойно, — тихо пообещала муза, целуя Рейнольдса в лоб, таким образом, забирая часть его тревог. Его лицо слегка просветлело и, улыбнувшись чему-то приятному, колдун задышал глубже.

*

Тело ужасно ныло от сна на голом полу, однако в голове было на удивление ясно. Потянувшись, Рейнольдс поймал себя на том, что улыбается. Давненько он уже не просыпался в таком отличном настроении. Повертев головой, колдун обнаружил музу — укутанная в тёмно-вишневую шаль, девушка сидела на софе, поджав ноги. Она настолько погрузилась в чтение, что её ничуть не смущал Нахтмарт, зависший за спиной. Кажется, призрак показывал музе, в какой последовательности читать многочисленные бумаги. Любопытный тандем, Рейнольдсу даже хотелось потереть глаза, дабы убедиться — они не врут ему, но не стал делать этого. Он слишком хорошо знал, что наиболее реальное кажется невозможным.

— Эта шаль принадлежала моей бабушке Элеонор. — Немного хриплым после сна голосом обратил на себя внимание Рейнольдс. Странная парочка, как по команде посмотрела на него. Нахтмарт провел призрачными руками по шали, будто пытаясь коснуться накидки, хранящей множество дорогих ему воспоминаний. — Когда я был маленьким, она часто читала мне истории о великих Ратценбергах из этих самых летописей, сидя на этой софе. Здесь я и засыпал. С тех пор я ни разу так сладко не спал… кроме сегодняшнего дня. — Колдун задумчиво посмотрел на мягкий золотистый свет, струящийся от музы. Он ни на минуту не сомневался, что каким-то загадочным образом девушка повлияла на его мирный сон.

— Вот чем занимаются великие колдуньи отойдя от дел, — усмехнулась Мелета, откладывая свитки. Оказывается, в детстве Рейнольдса также были светлые моменты.