Цвет тишины

Тахти посмотрел на нее и улыбнулся одними глазами. Волосы Тори упали на плечи, закрывали один глаз. На сережке в ухе лежал блик света.

– Я встретил в Лумиукко человека по имени Триггве, – сказал Тахти. – Он… Он ведь мой отец, да? Они встречались, он и моя мама?

Тетя Розетта помолчала. На стене тикали часы с кукушкой. В окно втекали запахи сада и свежесваренного кофе. На улице кто-то разговаривал на итальянском. Звонкие громкие голоса надрывали внезапную тишину теплой кухни.

– Все верно, – она улыбнулась нежно, как умеют улыбаться только бабушки, которые вырастили не одно поколение детей и внуков. – Они встретились здесь, в Верделе. Он остался работать после учебы, она приехала с мужем по его работе. В него невозможно было не влюбиться, в Триггве. Высокий, обаятельный, улыбчивый. Он водил ее по кофейням и дарил цветы. Катал ее на лодках. Он был романтиком. И они были еще так молоды… Она рассказывала, как он повез ее на блошиный рынок, и они там бродили среди милой ерунды, и как купили там две фарфоровые фигурки, двух деток на лошадках, и как решили их разделить, чтобы на самом деле никогда не разлучаться.

– Откуда вы это знаете? – спросила Тори.

– Лилия пришла как-то ко мне рано утром. Сказала, что не могла уснуть. И рассказала, что полюбила человека, с которым не может быть вместе. Триггве звал ее уехать вместе с ним в Лумиукко, но она была замужем.

– Каким был тогда отец? – спросил Тахти. – Не Триггве, а… ну.. Джеймс. Каким был он?

– Джеймс, – она вздохнула. – Он был серьезным и деловым. Все время ездил по работе, налаживал дела. Он много работал, чтобы Лилия ни в чем не нуждалась. Он был постарше, чем она, ты же помнишь? Я могу понять Лилию. Он никуда ее не водил, не дарил ей шоколадок и роз, не катал ночью на лодке по лунным дорожкам. Он уходил рано утром и приходил поздно вечером, и на ней висел весь дом. И… Ладно, раз уж ты знаешь. Он не мог иметь детей. А она – она очень хотела детей.

– Она сказала вам об этом? – переспросил Тахти.

– Все в тот же раз, все в тот же раз, – сказала тетя Розетта. – Она плакала. Говорила, что хочет стать матерью, что хочет романтики в этом доме, хочет любви. Джеймс… Он странно показывал свою любовь. Он считал, что достаточно обеспечить семью деньгами. А она… ей хотелось чувств. Поэтому когда появился Триггве и осыпал ее романтикой, она влюбилась. А потом она забеременела от него. Она пришла ко мне и говорила, что не знает, что ей делать.

– А отец знал, что не может иметь детей? – спросил Тахти.

– Знал, конечно знал, – сказала тетя Розетта. – Поначалу Лилия скрывала от него их роман с Триггве. Но когда стало понятно, что она ждет ребенка, не от него, был жуткий скандал. Триггве потом улетел обратно в Лумиукко, он, кажется, так и не узнал, что она забеременела. Прости, Тахти, я так говорю, будто это что-то…

– Расскажите, пожалуйста. Я хочу понять, что на самом деле произошло.

– Джеймс очень любил ее, Лилию. И знал, что она хотела детей. Но он не мог ей этого дать. Поэтому они решили оставить ребенка – тебя. И она родила ребенка в семье. Никто никогда бы не узнал, что отец – не Джеймс. Никто не должен был знать, ни ты, ни кто-либо другой. Как ты узнал?

– Я привез из Ла’а фарфоровую фигурку, – сказал Тахти. – Мальчика верхом на лошади. Она всегда стояла у мамы на тумбочке, я ее помню, – сказал Тахти. – Я забрал ее с собой в Лумиукко. А потом увидел там вторую, в антикварной лавке. Оказалось, что она не продается. Хозяином оказался Триггве. Иронично. Мы с ним уже знакомы были столько лет. У него там кафе, вы знали? В Лумиукко, – он помолчал. – Мы подали документы на подтверждение родства. Ответ пришел почти сразу.

– Это так прекрасно, – сказала тетя Розетта. – Когда встречаешь кого-то из своей семьи. Пусть даже через столько лет.

Тори положила свою ладонь на его ладонь.

– Поэтому у меня северное имя? – спросил Тахти. – Из-за Триггве?

Тетя Розетта кивнула.

– Все так удивились, когда Лилия назвала мальчика Тахти. Она всем объясняла, что это красивое и сильное имя. Тахти значит «звезда», так пусть он всегда сияет как звезда даже в самое темное время. Так поэтично! Но ведь на самом деле она дала мальчику северное имя, потому что Триггве был с севера. Эта яркая звезда должна была светить ей самой, ведь она не могла поехать с ним в Лумиукко, не могла никому сказать, кто настоящий отец ее сына. И ты, мое милое дитя, так долго ничего не знал…

Тахти взглянул на нее и улыбнулся.

– Спасибо большое, тетя Розетта. Спасибо, что рассказали. Мне стало намного легче.

Они встали из-за стола. Тетя Розетта проводила их до дверей.

– Приезжайте в любое время, – сказала она и обняла их, притянула к себе. От нее пахло лимоном и мятой.

Она собрала им в дорогу коробочку домашнего печенья и по бутылке компота. Тахти как будто и правда побывал в гостях у бабушки. В теплом городке детства, где солнечно и всегда май.

Теперь он возвращался в Лумиукко.

Туда, где его друзья. Туда, где Тори. Туда, где его сердце.

Домой.

ЭПИЛОГ

***

Киану придет в зал, сядет за столик у окна, нальет чай. Он дождется, пока Нана закончит службу.