Цвет волшебства

Конечно, ему очень не хотелось разочаровать Цветок Лотоса — чьё тело наводило Ринсвинда на мысли о тарелке соблазнительно изогнутых, хрустящих чипсов, — но она уже не маленькая, пора бы ей знать, что на волшебников полагаться нельзя.

В общем, он скажет что-нибудь, взмахнёт рукой, ну а потом можно будет удирать. К вящему своему удивлению, он вдруг обнаружил, что ему доставляет удовольствие представлять, как, удирая, он на бегу ткнёт Двух Огненных Трав пальцем в глаз. А ещё крайне удивительно то, что его, Ринсвинда, до сих пор не вывели на чистую воду.

Стена Запретного Города лишь изредка прерывалась воротами. Жизнь Гункунга билась о неё, словно мутное море; палатки, прилавки, лотки были повсюду. До сих пор Ринсвинду казалось, что граждане Анк-Морпорка почти всю свою жизнь проводят на улицах, но по сравнению с гункунгцами они выглядели форменными агорафобами. Похороны (проходящие под неизменный аккомпанемент фейерверков), свадьбы и религиозные церемонии ничуть не мешали обычным базарным делам, так что трудно было понять, где празднуют свадьбу, где режут скот, а где просто спорят до хрипоты.

Две Огненные Травы указал на отрезок стены со сложенным рядом штабелем дров.

— Вот тут будет нормально, — ухмыльнулся он. — Ты, главное, не перенапрягайся. Небольшой дыры вполне хватит.

— Но вокруг же сотни людей!

— Разве для такого великого волшебника это проблема? Или ты смущаешься, когда на тебя смотрят?

— Лично я нисколько не сомневаюсь, что Великий Волшебник поразит нас до глубины души, — сказала Бабочка.

— Увидев, какой силой обладает Великий Волшебник, люди будут рассказывать об этом своим детям и внукам! — поддержала Цветок Лотоса.

— Ещё бы, — пробормотал Ринсвинд. Члены ячейки замолчали, хотя понять это можно было, только посмотрев на их рты. В звуковую дыру, оставленную их молчанием, немедленно хлынул рыночный шум.

Ринсвинд закатал рукава.

Как там начиналось это заклинание, которое используется для расчистки местности?…

Он исполнил неопределённо-махательный жест.

— Я бы советовал всем отойти подальше, — обращаясь к Красной Армии и при этом неприятно улыбаясь, произнёс Две Огненные Травы.

— Кванти каникула аллегро-аллегро? — нерешительно произнёс Ринсвинд. — Э-э…

Он в отчаянии уставился на стену. Как обычно бывает с людьми в минуты смертельного ужаса, все его чувства обострились до предела. И тут своим обострившимся зрением Ринсвинд увидел странный котелок. Котелок был завален поленьями, и от него шел подозрительно тлеющий шнур.

— Э-э, — выдавил он, — тут, похоже…

— Что, какие-то проблемы? — противным голосом осведомился Две Огненные Травы.

Ринсвинд гордо вскинул подбородок.

— … — произнёс он.

Раздался звук, такой звук издаёт железо, приземляющееся на тарелку, и всё вокруг заволокло белым дымом.

Потом белое превратилось в красное с прожилками черноты, и по ушам Ринсвинда словно хлопнули две гигантские ладони.

Месяцеобразный, алого цвета осколок серпом прошёлся по его шляпе, срезав самый кончик, и умчался в сторону ближайшей хижины, которую тут же охватило пламя.

Сильно запахло палеными бровями.

Когда пыль несколько осела, Ринсвинд увидел довольно большую дыру в стене. Кирпичная кладка по краям дыры, раскалившаяся докрасна, постепенно начала остывать, издавая при этом звонкое «глинк-глинк».

Ринсвинд перевел взгляд на свои покрытые сажей руки.

— Вот это да, — сказал он. После чего добавил: — Всё в порядке! Ну, что вы на это скажете? — торжествующе вопросил он, оглядываясь, но его голос сразу затих, когда стало ясно, что все зрители попадали на землю лицами вниз.

Единственным свидетелем торжества Ринсвинда была утка, сидящая неподалеку в клетке. Частично защищённая прутьями от летящей сажи, утка из белой превратилась в равномерно полосатую.

Он всю жизнь мечтал творить волшебство именно так. И в воображении у него всегда получалось идеально. Вот только в жизни ни одно заклинание почему-то не срабатывало…

В проёме показались несколько стражников. Один — судя по звероподобности шлёма, офицер — воззрился сначала на обугленную дыру, а потом на Ринсвинда.

— Это ты сделал? — осведомился он.

— Держись подальше! — прокричал Ринсвинд, опьяневший от сознания собственного могущества. — Я Великий Волшебник, вот кто я такой! Видишь палец? Не вынуждай меня его попользовать!

Офицер кивнул своим людям:

— Взять его.

Ринсвинд попятился.

— Предупреждаю тебя! Всякий, кто меня коснется, до конца жизни будет жрать мух и прыгать с кочки на кочку!

Стражники уставились на него с решимостью людей, готовых рискнуть. Неопределенные магические угрозы страшили их куда меньше, чем вполне определенная перспектива подвергнуться пыткам за неповиновение приказу.

— Назад! Я сейчас ка-ак!.. Ну ладно, вы меня сами вынудили…

Он взмахнул рукой. Несколько раз щелкнул пальцами.

— Э-э…

Стражники, на всякий случай ощупав себя и убедившись, что в их облике ничего не изменилось, схватили Ринсвинда.

— Некоторые заклинания действуют не сразу, — предостерёг он, почувствовав, как на запястьях сомкнулись цепкие пальцы.