Цветочки, ягодки и пр.

— Что — плохо написано? Здорово написано! И даже с гражданскими и воинскими чувствами. А они предлагают куда-то ехать… какой-то вагон, бригады… К чему эти хлопоты, если я умею буквально из подручного бытового материала создавать такие… эээ… мужественные строфы?! Зачем мне еще ездить?

Поэт спрятал новое свое произведение в ящик письменного стола и крикнул жене:

— Зинаида, долго я еще буду ждать чаю?!

Затем Семена Шершавого опять обступили заботы суетного света. Заботы владычествовали до самого отхода ко сну, они царили и тогда, когда Семен уже лежал под одеялом.

Но, совсем засыпая, поэт почувствовал укол где-то в районе ляжки и бедра. Поэт протянул руку, по руке быстро двигалось что-то теплое. Поэт откинул одеяло и включил свет.

Вдоль простыни бодрой рысцой бежал клоп. Почувствовав преследование, он ускорил аллюр. Свернул вбок. Притворился дохлым. Но ничего клопу не помогло: он был настигнут и погиб под туфлей поэта, оросив пол праведною кровью поэта же.

И вот мысль о том, что именно ему, Шершавому, принадлежит брызнувшая на пол кровь, в последний раз в этот день вдохновила поэта. С обычной для него романтической приподнятостью Шершавый «переключил» тему на высокий план:

Та-та, та-та-та-та, та-та…
Эх, страна! Для кровопийцы
Нету места на тебе!
Против них свой мощный бицепс
Двину в яростной борьбе.

— Словно бы недурно получается! — шепотом выговорил поэт и смежил очи. Вдохновение вступило в борьбу со сном и, побежденное сном, расточилось…

Поэт спал, с присвистом храпя и набираясь сил для завтрашней лирической деятельности…

Дездемона на три точки

Вопреки обычаю, директор драматического театра не пригласил к себе в большой кабинет заместителя своего, а сам вошел в крохотную комнатку, которая была отведена оному заму.

— Семен Адольфович, — начал директор, — вы продумали, что мы будем делать тридцать первого декабря? Учтите, это — последний день бюджетного года…

— Что-то такое слышал об этом, — не без иронии отозвался зам.

— Если мы тридцать первого не наверстаем хоть что-нибудь из недовыполнения плана, тогда — плохо дело… Ну, разумеется, тридцать первого мы дадим два спектакля у себя, в нашем здании…

— В здании — три! — отозвался зам, придвигая к себе счеты и карандаш, — а может, даже четыре. Плюс — выездные…

Директор поднял брови.

— Ну, три — это понятно: «утренник», «обедник» и «вечерник»… — сказал он. — А четвертый куда вы воткнете?

— А после вечернего представления. Сделаем новогодний бал с танцами и призами за лучшие костюмы. Теперь всюду так.

— Но это же не спектакль…

— Хо-хо! Это, если хотите знать, побольше спектакля: билетов мы продадим четыре полных комплекта…

— А не тесновато получится?

— Ну и что?.. Современные танцы — это тебе не мазурка и не краковяк, которые требовали чуть ли не циркового манежа для каждой пары. Сейчас все танцуется впритирочку, так сказать… Люди обнимутся и топчутся себе под музыку… А которые не танцуют, а смотрят, — тем еще меньше места надо…

— Но нельзя же все-таки, чтобы — как в трамвае…

— Безусловно, нельзя… Хотя — почему нельзя? Вон в соседней области как сделали?..

Директор прищурился и произнес не без величественности:

— А вы забыли, что в соседней области именно за это сняли и директора, и заместителя, и…

— А? Разве?.. Хотя — да… Что-то такое вспоминаю. Ну что же, ограничимся тремя комплектами билетных книжек… ну, тремя с половиной! И — все!

— Ой, Семен, Семен, не туда вы смотрите! Не подводите коллектив и… руководство: себя, меня и так далее… Лучше продумаем сейчас: какие будут у нас выездные спектакли?

— Тут в основном все ясно. Тридцать первого числа три выездных «утренника» — это уж как пить дать: «Отелло», «Стряпуха» и «Девушка с веснушками».

— Заказчики есть на эти спектакли?

— Сделаем. Умрем, а сделаем! Уж кому-нибудь обязательно всучим все три выезда… То есть — не всучим, а уговорим; в общем, культурно обслужим. Хозяйственники там опомниться не успеют, а уж договора ими подписаны… Вы же знаете моих орлов распространителей!

— Потому и тревожусь, что знаю… Мне в обкоме два раза намекали, чтобы я их поунял…

— Дайте перевалить в новый год, Пал Михалыч, дайте залатать убытки ж недовыполнение, а там лично я переведу всех моих разъездных кассиров на культурные методы работы. Вот вам слово! Так. Значит, тридцать первого декабря «утренников» будет три. «Обедники» на выезд не берут. Переходим, значит, к вечеру… Что ж, тут тоже мне мерещится что-то порядка четырех-пяти спектаклей…

— Это как же?

— Очень просто: «Девушку с веснушками» дадим у швейников; «Стряпуху» отправим в клуб пищевиков; «Отелло» — в Дом медиков…

— А вот и не выйдет!

— Почему «не выйдет»?

— Канавцева играет стряпуху. И она же в «Отелло» исполняет Дездемону — обе роли ведущие, не забудьте! Да!.. Она же еще и девушка с веснушками!