Цветочная романтика (СИ)

Чтобы сохранить Первородность и наследие своего Предка, в кланах всегда заключались экзогамные браки. Так, его родители были троюродными кузенами по отцовской линии и дядей и племянницей по материнской. Сложно и запутанно, но лишь благодаря тому, что эта традиция была сокровенной, Учиха все ещё оставались Первородными. Те же, кто смешал кровь Предков, стали перерожденными, без явного наследия своего Предка, но, тем не менее, с сильными сущностями. Например, тот же Шикамару был его дальним, очень дальним родственником.

Следуя этой традиции, и он, и Итачи должны были взять себе в жены омег клана Учиха, но у Предков по этому поводу были какие-то свои планы, о которых они не пожелали делиться с самими братьями. Со дня своего совершеннолетия он, как и Итачи, приходил к алтарю с очередной потекшей омегой Учиха, и каждый раз, вот уже на протяжении десяти лет, пламя даже не шелохнулось. По крайней мере, в его случае. В случае же Итачи, огонь вроде как и начинал одобрительно клубиться, тянучись к представленным, но замирал, так и не коснувшись сосредоточия их сущностей. В клане предполагали, что омега для старшего сына ещё просто не родилась. По поводу же его самого…

После длительных раздумий и совещаний, со скипом отодвинув заветы их Предков на второй план, было принято решение позволить Саске жениться на выбранной им омеге, независимо от её происхождения. Возможно, именно их дитя и должно стать парой для Итачи. Его поставили перед фактом, и Саске, подчинившись, выбрал себе удобную и выгодную омегу с хорошей родословной – Харуно Сакуру.

Все, в том числе и достопочтенная Микото-сан, с нетерпением ждали, когда же он официально представит клану и Предкам свою омегу. Саске даже не сомневался, что на их с Харуно имена уже оформлены все документы, так что дело оставалось только за ним. Как и обещал, он принял решение сделать Сакуре официальное предложение на День Отцов, но по чье-то воле оказался в магазине «Цветочная романтика», и все пошло наперекосяк. Итачи же, вместо того, чтобы наставить его на путь истинный, только подлил масла в огонь. Итачи никогда не поощрял его самовольство, так что же вынудило его поступить в ущерб себе именно в этой ситуации? Как бы там ни было, а сейчас все зависит только от него.

Саске тяжело переступает порог собственной квартиры. Слышит, как его омега, что-то мурлыкая себе под нос, возится на кухне. Снимает, кажущиеся пудовыми, ботинки. Вдыхает-выдыхает. Он всегда так делает, если нужно успокоить сущность. Сущность на удивление спокойна. И Саске, на пару минут позаимствовав у брата его излюбленную маску, входит на кухню.

- Саске? – Сакура удивлена, но счастлива – он чувствует это, пусть и не так остро, как обычно. – Ты сегодня рано, - омега улыбается, зеленый передник смотрится на ней мило, как и в тон ему повязка в розовых волосах, - но, пока примешь душ, ужин будет готов.

- Спасибо, - выговаривает предельно четко, склоняя голову. Удивление и настороженность накатывают волной. Кончики пальцев лишь чуточку дрогнули, когда он потянулся ко внутреннему карману пиджака. С приглушенным стуком на стол ложится пластиковая карта и пара ключей с забавным брелком в виде цветка.

- Саске, нет… – отступая на пару шагов, шепчет Харуно. В её зеленых глазах слезы. Руки дрожат, все ещё сжимая половник. Сущность отчаянно тянется к нему навстречу.

- Ты и так знаешь, что это означает, - попытку воззвать к их, выработанной с годами связи пресекает единым мысленным приказом – никакой жалости, раз решение уже принято, - так что давай обойдемся без ненужных вопросов и бессмысленных просьб, - Сакура все равно что-то шепчет, отчаянно машет головой, отказывается принимать очевидное. Взгляд темных глаз не оставляет сомнений, но нельзя же так. Нельзя перечеркнуть все то, что было межу ними, из-за какой-то дворовой омеги. Она же смирилась. И словом не обмолвилась о том, что чует на нем этот странный запах. Ведь Саске обещал, а она верила. Самоуверенно, ведь сущность, ещё с того, грозового вечера твердила, что её участь неизбежна. Единственное, что у неё осталось от выжженных чувств, это гордость, с которой ей и предстоит уйти из жизни Учиха Саске.

Он разворачивается и просто уходит. Надеется, что поступил правильно. По зову сущности. Сущность жалостливо шуршит цепями на прощание. Стряхивает со своих плеч невидимый, тяжкий груз предопределенности и подымает голову. Желтая радужка её глаз на чернильном фоне и темная, крестообразная отметина на переносице – именно таким перед альфой предстал лик его сознательного выбора.

Комментарий к О мягкой поступи чувств 3.

========== О наглости и терпимости 1. ==========

- Конечно же, первая партия «Sweet» будет эксклюзивной, не превышающей более двухсот пятидесяти авто с именными автомобильными знаками, - уверенно, опираясь только на факты, удерживая прямой зрительный контакт с собеседником – так ведет дела Учиха Саске.