Читаем Цветочная романтика (СИ) полностью

- Я открою, - выдыхает. Сущность скалится и гневно бьет крыльями. Могла бы – с порога бы разорвала того, кого принесли нечестивые демоны. Итачи все продумал – от цветов до предложения руки, сердца и себя в целом. Он купил кольцо. Глупо все это и не имеет смысла, но и не попытаться он не мог. Но, может, все-таки не судьба? Если Предки, и правда, все ещё скрупулезно бдят свое наследие, то они не могли допустить подобную вольность. Наверное, если бы сейчас за дверью стоял сам Десятый, Учиха Итачи был бы совершенно не удивлен.

- Здравствуйте. Чем могу помочь? – невысокая, хрупкая омега смотрит на него как-то странно. Поправляет очки. Смотрит поверх. Словно так, без очков, она видит именно его суть, а не только внешнюю оболочку. Итачи чуть хмурится. Колкие мурашки ползут по спине. Сущность резко вскидывает голову и распахивает крылья. Сила врывается в его тело, против его воли, режущей болью раскрывая Мангекё.

- Учиха! – если бы не уцепился за косяк, его бы отбросило в прихожую. Волной сущностной силы. Не такой неудержимо-пламенной, как у Наруто, но очень похожей. Омежья черта огненным кольцом сжимается вокруг его сущностного ореола. Рдяные глаза смотрят с ненавистью, а два рыжих хвоста негодующе вздыблены. Учиха Итачи мысленно называет себя глупцом, ведь у кого, как не у Узумаки, могут быть багряные волосы.

- Карин! – Дейдара отпихивает его в сторону. Чуть ли собой не закрывает. Позор, как для альфы. Но омега не его защищает, а кузину, которая появилась на пороге дома Намикадзе, надо сказать, очень невовремя, да ещё и, похоже, в дурном настроении. – Прекрати немедленно!

- Но это же Учиха! – стоит на своем омега. И черту не убирает. Держит его в кольце, пусть и не таком плотном, но угрожающем. Итачи только и остается, что сдерживать собственную сущность, которой эта омега совершенно не нравится. Потому, что имеет больше прав на внимание Дейдары, чем он.

- Да – Учиха! – прямо перед его носом распушивается ещё один хвост. Между прочим, у омеги хвост такой же багряный, как и волосы, а у Дейдары все-таки более рыжий, как у лисы. Наверное, сказывается смешение кровей. Хотя сейчас Итачи больше беспокоит то, что ещё одна омежья черта бьет его по сущностному ореолу. Кто его знает, каким был сам Девятый, но его наследники производят достойное впечатление. – Но это, как бы, свой Учиха.

- Что значит – свой? – бормочет озадачено, пригибая ушки и отступая на пару шагов. – Любовник твой, что ли?

- Мой клиент! – рявкает так, что Итачи все-таки точится назад. Сущность косится на него неодобрительно, разминая чуть подпаленное крыло. Альфа медленно выдыхает. Во-первых, не мог же он причинить вред своей омеге, даже просто защищаясь, а, во-вторых, похоже, количество хвостов – не показатель силы. Итачи решительно настроен на то, чтобы прояснить этот момент до конца.

- И вообще, - ушки рассеяно прядут в золотистых волосах, - ты как здесь оказалась? – сперва схлынивает одна омежья черта, после резко рушится вторая. Багряноволосая омега смотрит на них растерянно. Его сущность опять вскидывается. Реагирует на омежьи эмоции. Сильные и болезненные, которые словно из-за плотины вырвались. Вместе со слезами и бессилием, окатившим его мощнейшей волной.

- Они забрали папу, - омега опускается на колени, пряча лицо в ладонях. – Нашли нас… не знаю, как… и забрали папу. Отец приказал мне спрятаться у вас, а сам… – слезы превращаются в рыдания, а те, похоже, грозят перерасти в истерику. – Он пошел за ними.

- В дом, - резкий взгляд. Темный, в глубине которого полыхает пламя Девятого. Острое и жалящее. Не щадящее. – Немедленно.

Итачи скрывает свою сущность. Полностью. Пусть она и возмущена. Берет дрожащую девушку на руки и заносит в дом. Омега молодец. Хорошо держалась. Добралась сюда аж из Италии. Сильная, волевая и упорная, как и все Узумаки. Но при этом все равно омега, да ещё и такая мелкая. Судя по всему, ей лет шестнадцать-семнадцать, но её наследие уже довольно сильно.

Оборачивается. Дейдара стоит в дверном проеме, прикрыв глаза. Едва не задыхается, когда мощная волна сущностной силы обдает его с ног до головы. Сущность снова бьется в застенки. Призывает использовать Мангекё, чтобы увидеть это. Увидеть то, что дано только его глазам и Бъякугану Хьюго. Огненные языки, тянущиеся от алтаря Девятого, словно вены, по стенам дома, накрывая его мощным куполом. И это Дей. Не Наруто, у которого девять хвостов.

Дейдара взывает к мудрости своего Предка, пробуждая его силу. В какой-то момент Итачи даже кажется, что под коралловой рубашкой он видит узорчатый свет. Словно метка альфы. Медленно моргает. Нет, показалось. Потому, что Дейдара – свободная омега. Его омега, между прочим.

А отец у малышки умный. Пусть он и не использовал Мангекё, но и так чувствует, что дом словно отрезает от внешнего мира. Теперь этот особняк – крепость. Для особей, конечно же. Но не для бет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза