Читаем Цветочная романтика (СИ) полностью

- В командировке, - омега опять всхлипывает, а Наруто хмурится пуще прежнего. Саске обеспокоен, но сейчас только и может, что накрыть плотно сжатый кулак своей ладонью в знак поддержки. Он для Наруто – никто. Всего лишь альфа, который самоуверенно считает, что поймал Предка за хвост. Если Наруто выберет клан, у их отношений будет лишь два исхода: либо он, Учиха, войдет в клан Узумаки, либо каждый из них пойдет своей дорогой. Сущность усаживается на пол своей клетки и безвольно опускает крылья. Не только его сущность. А ведь у Итачи, как преемника главы клана, даже права выбора из двух зол нет.

- Их было четверо – двое мужчин и две женщины. Все отменно владели навыками рукопашного боя. Вы же понимаете, - омега тянется к пирогу, бросая на него ревностные взгляды, а ведь он всего-то пару кусочков слопал. Даже не распробовал, как следует, - папа не из хлипкого десятка, но против цепей с сущностными печатями даже он оказался бессильным, - Саске хмурится. Знает он эти цепи, ошейники и наручники с, так называемыми, печатями. Их используют в тюрьмах для особей, чтобы те не сбежали до окончания срока. Но и печати, несущие отпечаток сущностной силы, не игрушка. Далеко не каждая особь способна наложить печати на неживой предмет, тем более влить в них столько сущностной силы, чтобы они смогли сдержать наследника самого Девятого.

- А я… - девушка прикусывает губу, но слезы сдерживает, шумно втягивая носом воздух. Наверное, это какая-то клановая особенность – внутренняя сила, благодаря которой наследие Девятого не обратилось в пепел. – Папа приказал не высовываться. Потому, что хотел защитить. Но, похоже, Трапперам был нужен только он. Может, я и ошибаюсь, - Карин беспокойно и попеременно смотрит на каждого, - но мне показалось, что они не знают ни обо мне, ни… – омега понижает голос до заговорщицкого шепота, - о вас, братишки.

- Я не удивлен, - Итачи помогает своему омеге подняться, а Саске думает о том, как же просто это получается. Думать о том, что Дейдара – омега его брата. – Даже я, до поры до времени, считал, что последним выжившим Узумаки является Нагато-сан.

- Аники? – вопросительно приподнимает бровь. Достаточно из него всех этих шпионских штучек. Откровенно говоря, он вообще чувствует себя неполноценным. Все всё вокруг знают, а он, аки младенец. И за это нужно наподдать слишком заботливому нии-сану, который, похоже, решил, что его глупому отото не стоит вмешиваться в, так называемую, закулисную политику.

- Саске, - смотрит на него укоризненно, словно собирается отчитать за излишнюю пытливость. Как в детстве. Но они уже давно не дети – это, во-первых. А, во-вторых, он налаживал отношения с Итачи не для галочки, а потому, что они – братья. Причем с большой и жирной буквы, да ещё и связанные вредными сущностями-близнецами. Сущность в ответ гремит остатками цепей. Саске отмахивается от её назиданий. Не сейчас. Слыша в ответ: «И так уже четырнадцать лет».

- Десять лет назад нам всем объявили, что во время нападения Трапперов погибла не только Узумаки Кушина, но и оба её сына, - Итачи сцепляет руки в замок. Отметины мудрости глубоко проступают на его лице. Сущностный ореол слегка плывет, накладывая поверх внешней оболочки отражение сущности Десятого. За всю свою жизнь Саске видел подобное всего пару раз. Причем не при самых приятных обстоятельствах.

- Нам – это кому? – неприятно осознавать, что всю жизнь тебя отгораживали от правды, но Саске пытается понять брата. Понять родителей и клан. Предок решил утаить их судьбу, поэтому отец и мать поступили как родители. Ответственность на себя принял именно старший сын, хотя он вполне мог бы быть на месте брата. Или же могли быть они оба. В истории клана Учиха есть место факту дуумвирата. Правда, в те времена соправителями были братья альфа и омега, но времена воистину были славными. Положившими конец войне между людьми и особями.

- Главам Первородных кланов и их преемникам, - смотрит на него пристально. Что хочет увидеть? Обиду? Осуждение? Нет, ничего такого. Разве что неприятное чувство неосведомленности, которое, как он надеется, исчезнет сразу же после рассказа брата. – Если говорить более конкретно, то на тайном собрании присутствовали отец, я, глава клана Собаку и его сын, а так же Хиаши-сама. В то время Нейджи-кун был ещё слишком мал, чтобы ввязывать его в тайны мира особей.

- Да бабуля просто обвела вас всех вокруг пальца, - Наруто фыркает. Количество хвостов уменьшается до трех, а ушки прядут уже более заинтересованно.

- Бабуля? – тянет. Подначивая продолжать. Интересно же. Сущность в ответ кивает и навостряет крылья.

- Цунаде-ба-чан, как и старик, решили, что лучшим вариантом будет спрятать нас ото всех. Даже от Первородных. Насовсем или же до поры до времени, - пожимает плечами, а сущность Саске заходится звонким хохотом. – Сказали, что нам самим решать, каковой будет наша жизнь, - переводит взгляд на Дейдару. Из всего сказанного понимает только одно – в деле замешана императрица. Надеется, что старший омега даст более исчерпывающий ответ.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза