Цветок Эридана (СИ)

— Ваша Милость, балет — это прекрасное искусство. Мы хотели подготовиь сюрприз Его Величеству.

— Всех на кол, — оборвала женщина.

— Но сегодня же праздник, — жалобно проблеял Лорит.

— А ты ступай к благоверной и скажи, чтоб больше не смела показываться в таком виде.

Вид Евы-Марии очень нравился Лориту, но он не мог ослушаться тётки и поплёлся в будуар. Принцесса сидела на диване, устало обмахиваясь платком; пуанты были сняты, а две служанки прилежно растирали ей стопы. Король окинул девушку тоскливым взглядом, и, собравшись с духом, произнёс:

— Сударыня, я пришёл выразить Вам своё недовольство.

— Как предсказуемо! — фыркнула демуазель.

— Отныне Вы не должны принимать участия в подобных представлениях.

— Нам казалось, Вы любите балет.

— Да, но… — молодой человек нервно сглотнул. — Ваш наряд слишком откровенен… и… все смотрят на Ваши ноги. Я не могу этого позволить! Сейчас же переоденьтесь!

— Ах, уйдите и не мешайте нам готовиться! Мы ещё не дотанцевали.

— Неужели Вы собираетесь вновь появиться в зале в этой, с позволения сказать, ночнушке?! — вскричал он.

— Нашу брачную ночь видела половина королевства, а теперь Вас смущает какое-то платье?

— Сударыня, я не приемлю возражений!!! — завопил король. — Вы не выйдете из этой комнаты без корсета!

— Вот как? — Ева-Мария покрылась краской гнева, схватила пуант и запустила в Лорита. — Ненавижу Ваш дурацкий балет! — второй пуант отправился в том же направлении. — Ненавижу Ваш дурацкий дворец! — следом полетел венок и крылышки. — И ваш дурацкий двор, и придворных, и всю Пиранию!

Девушка разрыдалась, уткнувшись в мягкую обивку дивана, а ошалелый Лорит выскользнул за дверь. Его лицо кривилось и дёргалось, на лбу проступила испарина, а тонкие пальцы судорожно рвали воротник.

— Выпейте, Ваше Величество, — лорд Ланцес быстро сунул королю стакан виски.

Лорит дрожащей рукой поднёс бокал ко рту.

— Она… она плачет, — проговорил он.

— Не обращайте внимания, сир. Идите в зал и веселитесь.

— Ваше Величество, крёстная требует Вас к себе, — сообщил запыхавшийся слуга.

Эта фраза волшебным образом привела короля в чувство, и в сопровождении свиты он вернулся в зал, где царила лёгкая неразбериха. Балетмейстеры бегали и суетились, не зная что делать; один из них подскочил к Лориту и начал лепетать, что они не могут продолжать балет без Евы-Марии. В этот момент к ним подошла высокая пожилая дама с красивой осанкой; она держала за руку миловидную шатенку лет шестнадцати.

— Ваше Величество, — сказала леди, красиво поклонившись, — позвольте представить Вам мою племянницу Камиллу Инолию. Она необычайно талантлива и, с Вашего позволения, могла бы завершить партию Сильфиды.

Лорит неуверенно взглянул на девушку. Как у всех балерин, у неё было хорошенькое личико с красивыми глазами, изящная длинная шея и худая фигура. Она поймала его взгляд и робко улыбнулась. Король начал таять.

— Но она не знает роли, — с сомнением произнёс балетмейстер.

— Я буду импровизировать, синьор, — волшебным голосом ответила мадемуазель.

— Вы можете смело доверить Камилле любое исполнение, — заверила родственница. — Она танцует с трёх лет. Эту девушку ждёт большое будущее.

— Полагаю, это следует назвать счастливым совпадением, — Лорит ещё раз посмотрел на миледи и взмахнул рукой. — Господин Брунис, срочно разышите для нашей сильфиды подходящие пуанты.

— В этом нет необходимости, сир, — с поклоном сказала девушка. — Я так люблю танцевать, что всегда ношу их с собой.

Праздничный вечер продолжался. Камилла Инолия блистала, покоряя зрителей своим танцем; многочисленные голоса уже предрекали ей головокружительный успех на сцене, а кое-кто — в объятиях Лорита.

— Сударыня, я восхищён! — воскликнул он, как только балет закончился. — Могу ли я избрать Вас в этот вечер своей дамой?

— Это огромная честь, Ваше Величество, — Камилла склонила шейку в знак согласия.

— А как к этому отнесётся королева? — опасливо спросила леди Спика.

— Пусть поревнует. Немного перца всегда делает блюдо вкуснее, — сказала баронесса, колыхая веером возле груди, и одобрительно кивнула Лориту.

Король взял балерину за руку и отправился веселиться. Что касается Евы-Марии, она проплакала весь вечер, дуясь, что никто не пришёл в будуар и не умолял её вернуться в зал.

Через пару дней срочные дела вынудили баронессу вернуться в имение. Как только карета оной скрылась за горизонтом, придворные вздохнули с облегчением, советник тут же напился, а Лорит, после очередной безуспешной попытки навязать жене свои требования, в истерике покинул дворец, и больше ничто не нарушало размеренного течения будней.

В один из скучных зимних вечеров во дворце принимали знаменитого поэта. Мероприятие проходило в круглом белом зале; присутствовали знатоки и ценители поэзии, а также родственники и протеже столичной знати. Сир Орк презирал подобные собрания, на Еву-Марию они наводили тоску, но других развлечений у неё не было.