Цветок моей души (СИ)

- Глупости, Лала, господин Чонган – очень хороший человек. Благодаря ему в замке теперь порядок и спокойствие. Князь очень расстроился, когда узнал про заговор, – Гиде замолчала, представив на мгновение душные, пропахшие кровью, подвалы замка, куда заносили избитых заговорщиков.

Лала тоже не стала ничего говорить, хотя и знала, о чем думает госпожа. Она видела, как вывозили трупы из замка ранним утром, до того, как проснутся наложницы. Их погрузили на возки, сверху укрыли серой рогожей и увезли, чтобы передать родным. Из-под рогожи свесилась нога, неестественно перекрученная. Ногти на ногах были вырваны с корнем. Лала, увидев, что погрузкой руководит Кицин, кинулась бежать в домик Гиде. Там, она нырнула в душное, шелковое облако одеяла, прижалась к недовольно завозившейся девушке и долго-долго отогревалась.

- Пойдем, Лала, - прервала ее воспоминания Гиде, - я совсем замерзла. И у тебя пальцы совсем холодные.

Вдвоем они, негромко переговариваясь и посмеиваясь, осторожно спускались по узким каменным ступенькам. Внизу лестницы, подбоченившись, стояла одна из новых наложниц, как же её звали, Суюк, кажется? Она была совсем одна, без служанок и помощниц, обычно мошкарой вьющихся вокруг наложниц. Ее длинное, волочащееся по месиву из грязи и снега, ханьфу совсем не подходило для вечерней прогулки зимой. Но, девушка, этого не замечала – она была в ярости. Тонкие ноздри подергивались, брови сдвинулись к переносице, заколка на макушке сбилась набок.

- Ты! – холеный, белый пальчик уперся в грудь Гиде. – как ты смеешь?! Кто ты такая, чтобы указывать мне моё место?

- Вы в своем уме, о чем вы? – Гиде было стыдно, во дворе было людно. Солдаты даже отставили оружие, а слуги приостановились - не каждый день увидишь, как ругаются наложницы.

 - Не смей, слышишь! Не смей делать вид, будто это не ты уговорила князя дать мне отставку! Это ты, безродная мерзавка, опоила его, приворожила! Посмотри на себя, а теперь посмотри на меня, – весь двор завороженно проследил взглядом за пальцем, воткнувшимся сначала в грудь Гиде, а затем в свой, почти на голову выше. – И скажи, где ты, а где я?!

Суюк была действительно хороша. Пышная грудь, прикрытая слоем шелка, гневно вздымалась. Иссиня-черные волосы контрастировали с белоснежной кожей, ярко-алые губы приоткрылись, тонкие брови капризно изогнулись. Суюк была бесподобна хороша и знала об этом.

- Обратись к князю, ничем не могу помочь, - проговорила Гиде, одним движением скользнула вбок и пошла быстро-быстро. Она бы побежала, если бы не свидетели этой безобразной сцены. «Гиде!» - раздался несчастный голос Лалы. Гиде круто повернулась. В руках только казавшейся хрупкой Суюк билась девочка. Наложница одной рукой обхватила её поперек тела, а другой схватила за волосы, заломив голову. «Отпустите, мне больно!» - скулила девочка, она молотила пятками по шелку платья наложницы, оставляя на ней грязные следы. – Отпусти её, слышишь?

- Подойди и забери! – улыбка у Суюк была страшной.

Гиде выхватила маленький кинжал, который она держала на боку, чтобы чистить фрукты. Когда-то кинжал подарил князь и Гиде постоянно носила его, больше для красоты. Улыбка у Суюк стала ещё шире. Она выше заломила голову Лале, отчего та взвизгнула.

- Ты ведь любишь свою рабыню? А я люблю свою жизнь. Драгоценности, которые мне дарит князь, платья, заказанные для меня в самом Заросе. Своего мужчину люблю. И вот теперь я потеряла все. И ты потеряешь…

Гиде, не дожидаясь окончания речи прыгнула. Вся троица с визгом упала в грязь. Гиде, схватившись за волосы Суюк, кричала Лале бежать, Суюк же пыталась утопить Гиде в грязи. Солдаты, схватившись за живот, наблюдали за кошачьим боем. Девушки катались по земле, визжа и царапая лица. От их величия и утонченности не осталось и следа. Платья из драгоценного шелка и бархата сбились, обнажая ноги в шелковых панталонах. Меховые накидки слетели и вымокли в грязи. Заколки с изумрудами и нефритом затоптали. Плачущая Лала пыталась оттащить Суюк от Гиде. Растерянные сотники стояли не решаясь вмешиваться. Лианг тут же поставил на рослую и сильную Суюк. Ставки росли, и, вот уже половина двора ставила на Суюк, вторая на Гиде, любившую наблюдать за тренировками солдат. Наконец, клубок распался.

- Уйди, не позорь себя ещё больше, - Гиде задыхалась, кожа головы очень болела, костяшки пальцев были сбиты. Суюк выбила кинжал из рук ещё в самом начале, иначе разозленная девушка воткнула бы в соперницу не раздумывая. – Сейчас придет князь и тебе очень не поздоровится.

При упоминании князя Суюк заметно вздрогнула и опустила руки. Слёзы набухли в ее глазах, она опустила голову, и стала поправлять расхристанную одежду.