Цветок на скале

— Уступил бы пару раз, они отчитались бы, что работа по тебе ведётся и отстали, хоть немного, — бубнил своё Алат. — А так ты для них — вызов в чистом виде, а мне — работа без конца.

Наедине они переходили на "ты", подкалывали друг друга. Это позволяло легче переносить однообразие жизни, опасности, что уже привычно ждали за каждым углом и в каждой чашке, и тоску по дому. Сильно сдружились за этот год, что было удивительно, если вспомнить, как они начали.

* * *

— Придворные — это отдельный вид разумных существ, что обладают непревзойденной прозорливостью и выживаемостью! — так думал Мар по дороге в своё крыло дворца.

За всё время пути он не встретил ни одного обитателя дворца, гостя или слуги. Здание словно вымерло. Информация о том, что между королём и его братом что-то произошло, явно просочилась, несмотря на все щиты, окружавшие королевский кабинет в несколько слоёв защиты, и разошлась по дворцу, как круги на воде.

Слуг он привез с собой из Лиметты: пара солдат, что были ранены и не могли больше служить, потому к вечернему приёму подготовился без проблем. Но, когда явился в зал, заполненный блестящей шумной толпой придворных, то ощутил в полной мере, что значит королевская немилость.

С ним обращались словно с проклятым: отводили взгляд, встретившись глазами, не подходили сами и шарахались, когда он шёл мимо. Никто с ним не заговорил и не поздоровался. Как можно приветствовать того, кто уже сегодня окажется в камере или на плахе! Потом докажи, что ты не сочувствующий!

Придворных явственно удивляло только одно: почему он всё ещё среди них? Проверка их лояльности королю? И с новыми силами они доказывали своё презрение опальному брату короля, стараясь, однако, не переборщить. А вдруг он сорвётся именно на тебе или, что маловероятно, король может его и помиловать!

Привалившись к колонне, Мар откровенно развлекался пока не объявили о появлении короля и королевы. Брат был как всегда прекрасен и весел, и Мар обратил внимание на королеву. Она тоже не изменилась за эти годы: жгучая брюнетка с острым, хищным и презрительным лицом. Ну, маска презрения как раз объяснима: как она может иначе сохранить достоинство, при таком количестве у мужа любовниц? Которых он, кстати, никогда не прячет. Красивая — сильная магичка королевского рода.

Она не нравилась ему. Король женился до войны и отношения у них тогда были относительно добрые и доверительные, как думал Мар. Поэтому он прямо возражал против выбора брата:

— Зачем тебе нужна эта лабрийская сколопендра?

Эльдар непрошибаемо стоял на своём:

— Она подходит лучше всего. На самом деле, если учитывать интересы Дормера, то выбор у меня невелик. К тому же, я хочу, чтобы у женщины с моим ребёнком в животе, был хотя бы шанс выжить. Это ещё больше сужает мой выбор.

Увидел, как скептично брат скривился и выдал свои главные аргументы:

— Она сильная, обученная магичка. В Лабрии хорошо развиты тайные науки и их учёные, когда придет время, постараются помочь ей. К тому же, она знает свой долг и готова рисковать.

Мар скривился сильнее:

— Скорее её маги помогут тебя извести, чтобы она могла жить и править без помех.

Эльдар остро, холодно улыбнулся:

— Я достаточно осторожен, чтобы не допустить заговор в своей семье. Не думаю, что она на него решится. Слишком умна.

Мар с сомнинием покачал головой, но дальше напирать не стал. Жизнь королевской четы, как показало время, оказалась зажигательной. Королева всеми силами старалась отсрочить беременность, применяя различные зелья, амулеты, проклятия. Целый отдел Тайной Канцелярии надзирал за ней: перехватывали и нейтрализовывали лекарские новинки, следили за кругом общения королевы и перепиской. На заговор она пока не решилась. Наследника не предвиделось. Король, в пику ей, имел несколько любовниц одновременно и регулярно их менял. Высокие отношения!

Королевская пара сидела на возвышении, приём двигался ближе к ужину, Мар подпирал колонну в гордом одиночестве. Повернул голову и словил весёлый, понимающий взгляд брата. Ответил не менее насмешливым взглядом. Раньше они частенько устраивали этим индюкам эмоциональные качели и доводили несчастных до того, что они совсем терялись. Кто-то падал в обморок, кто-то плакал. "Бесхребетность должна быть наказуема", — смеялся Эльдар.

За стол Адельмара посадили на его обычное место — по правую руку от короля. Можно было только посочувствовать тем, кто сидел с ним рядом: они откровенно терялись и не знали как себя вести. После ужина Мар отправился к "своей" колонне. Некоторые теперь несмело приветствовали его и быстро ретировались назад в толпу. Эльдар откровенно развлекался.

Ближе к концу вечера, он встал и объявил, что его дорогой брат отправляется с дипломатической миссией в Самир, чтобы упрочить мир и благоденствие Дормера. Наблюдая ошалевшие лица придворных, вдохновенно славящих короля и его самого, Мар едва не рассмеялся в голос.

* * *