Цветы эмиграции

– Мы приехали на телестудию. Вам будут задавать вопросы, расскажете обо всём, что с вами приключилось, я переведу на немецкий язык, надо говорить громче и внятнее, – приказала командирша.

Что-то затрещало, потом на табличке перед дверью вспыхнул красный свет и начался отсчёт: 5, 4, 3, 2, 1. Начался прямой эфир. Девушка выпрямила спину, приподняла голову и с улыбкой начала задавать вопросы. Родители вздыхали и рассказывали свою историю. В конце передачи у отца задрожал голос, а мать заплакала.

– Не хотите передать привет вашим знакомым в Советском Союзе? Они вас слышат?

– Да.

– Расскажите им, как вы устроились в Германии.

Отец взволнованным голосом перечислил всех своих знакомых из Саратовской области и сказал уже в конце, надрываясь:

– Не переживайте за нас. Мы живы и здоровы, поселили нас в большом доме, в котором внутри находятся туалеты и ванные вместо бани, нас обули и одели, накормили и напоили, мы находимся не в тюрьме.

– Такими эти люди приехали к нам, – красивая девушка улыбнулась и показала газету, где с фотографии на первой полосе они смотрели в объектив в день приезда. Жались друг к другу, потерянные, в серой и неприглядной одежде. – Уже больше месяца они находятся на территории ФРГ, потому что в Советском Союзе их ждала расплата за веру в Бога.

Девушка, меняя тембр голоса, рассказывала историю их семьи. Розе казалось, что всё это происходит не с ними, а с другими героическими людьми. Мать с отцом играли свою роль без голоса: по мимике и жестам Роза читала их страдания, они не врали, родители были честны, искренне переживали и не знали, что будет с ними теперь. Откуда им было знать, что они стали участниками игры в холодной войне двух систем: социалистической и капиталистической. Кукловоды водили их по расчётливому кругу, орошаемому слезами родителей и наполненному страхами детей.

Ведущая повернулась к ним:

– Вы хотите назад в Казахстан?

– Да, да, я хочу домой! – захлопал в ладоши Вальтер, подпрыгивая на месте от радости.

Девушка на мгновение растерялась, затем улыбнулась ласково:

– Обязательно поедешь, когда вырастешь.

Отец ошибался. Они находились в тюрьме. На улицу выходить не разрешали, ключи были у командирши, еду им готовили люди, которые приглядывали за ними; жили по распорядку, который составляли не они. По утрам приезжали учителя по немецкому языку и помощницы по дому. Одна из них вытирала и без того чистую мебель, пылесосила чистые полы и готовила еду, которая им всем была не вкусу: суп, похожий на компот, мясо или рыбу без запаха, овощные гарниры, заканчивали обед и ужин десертом. На столе стояла большая ваза с деревянными яблоками и грушей, большими чёрными сливами и апельсинами. Да, и рекомендовали пить воду каждый час. Вальтер и Роза занимались немецким языком в кабинете, а родители в гостиной. Уроки шли по четыре часа каждый день. Командирша велела всем забыть про русский язык, чтобы дело сдвинулось с мёртвой точки. Роза по утрам спрашивала у родителей:

– Что у меня в руках?

– Хлеб, – смеялся Вальтер.

– На немецком, – строго пресекала она братишку, который показывал язык и убегал от неё. Он был несносный, не подчинялся никому, даже командирша спускала ему выходки и делала вид, что не видит его шалостей. Вальтеру прощали всё за весёлый нрав и теплоту, которая исходила от него волнами и грела окружающих.

Кстати, за тот выпад Вальтера на телестудии ему здорово влетело от командирши. Она несколько раз повторила, что отвечать надо только тогда, когда спрашивают. Теперь к урокам немецкого языка прибавили ещё и занятия по этикету: как ходить, когда смеяться, когда садиться и вставать. Не показывать своих чувств никогда. Гораздо позже Роза прочитала, что в монарших семьях детей тоже учили сдержанности. Для этого во время обеда их сажали рядом с людьми, которые им были неприятны, но им было велено улыбаться им. Для воспитания выдержки и терпения малолетние наследники престолов разматывали часами морские узлы, запутанные в клубок. Хорошо, что хоть во время обедов Роза и Вальтер не сидели рядом с командиршей, пришлось бы ещё и улыбаться ей. Для Вальтера пригодился бы и другой древний метод. Роза засмеялась, представила себе, как противного мальчишку отдали бы в подмастерья учиться ремеслу или воинскому искусству. Они обучили бы его ловкости и храбрости, потом выкинули бы в горы, откуда он должен был бы выбраться сам. Может быть, хоть львы справились бы с ним.