Цветы лотоса в грязном пруду

И хотя Ямаока прекрасно понимал, что совсем уж без бумаг нельзя, тем не менее он никогда не испытывал никакого подъема только при одной мысли, что ему придется корпеть за столом…

Он проработал почти час, когда в его кабинете раздался телефонный звонок.

Звонили из дежурной части.

— Ты сколько еще пробудешь в управлении, Каматаро? — поинтересовался дежурный.

— Еще минут двадцать! — ответил Ямаока.

— Если задержишься на полчаса, — продолжал дежурный, — я приду к тебе с сюрпризом! Подождешь?

— Подожду! — усмехнулся довольный Ямаока.

И еще бы ему не быть довольным! Сюрприз, на которые была так щедра его полицейская жизнь, ему собирались сделать не где-нибудь в лесу около очередного трупа, а в его же собственном кабинете. Значит, это было что-то приятное…

С бумагами он покончил за десять минут. До назначенного дежурному с его сюрпризом часа оставалось еще двадцать минут.

Ямаока налил себе еще кофе и достал купленные по дороге вечерние газеты. И стал смотреть спортивные разделы. В одном из них он сразу же нашел то, что искал. Комментарии шахматного обозревателя к нескольким партиям между Каспаровым и Анандом.

Попивая кофе, он принялся изучать партии. А события в матче начинали развиваться бурно. После проигрыша индийцу в девятой партии Каспаров преобразился. И Ямаока снова увидел прежнего Каспарова. Сильного, расчетливого и уверенного в себе.

Словно негодуя на Ананда за доставленное ему неудовольствие, Каспаров наказал индийского гроссмейстера в двух последующих партиях самым жестоким образом. Он уверенно и, что самое главное, в своем стиле победил его. Особенно эффектной была его победа в одиннадцатой партии, где он умудрился в заезженной вдоль и поперек испанской партии найти новое и весьма оригинальное продолжение…

Дальше смотреть было уже нечего. И Ямаока отложил газеты. Нет, пока, видно, нет еще равных российскому маэстро. И судя по всему, долго не будет. Молодых и подающих надежды было много, но, видно, все они были слеплены все-таки не из того материала, из которого природа высекала чемпионов. Во всяком случае до Каспарова им было еще далеко.

— А вот и обещанный сюрприз! — услышал вдруг Ямаока в открывающейся двери голос дежурного. — На, держи!

И он положил на стол Ямаоки плотный конверт.

— Из России! — воскликнул он, видя недоумение приятеля.

Ямаока усмехнулся.

Да, это действительно был сюрприз. Ну хотя бы потому, что по сути дела это было первое послание в Главное управление криминальной полиции Кодэ от их огромного соседа.

— Спасибо, Эдогава, — улыбнулся Ямаока. — Это на самом деле сюрприз! Кофе?

— В другой раз, Каматаро! — поднял тот руки.

Дежурный ушел.

Ямаока взял конверт и разрезал его. В нем лежали две бумаги. На русском и японском языках. Некто Веселовский сообщал старшему инспектору Каматаро Ямаоке о том, что его Управлению по борьбе с организованной преступностью удалось обнаружить и перекрыть канал, по которому золотой песок шел в Японию.

В конце своего послания Веселовский желал своему японскому коллеге всего хорошего и выражал уверенность в том, что они и в будущем будут помогать друг другу, если в этом возникнет необходимость…

Ямаока отложил письмо. «Если в этом возникнет необходимость…» Да, конечно, возникнет! Ведь и он, Каматро Ямаока, и этот Веселовский прекрасно по-нимали, что с закрытием этого канала будут открыты новые…

И все же он не мог не испытывать благодарности к своему российскому коллеге. Судя по этому письму, делать свое дело он умел.

От размышления его отвлек новый звонок. Это была Кирико.

— Ты задерживаешься? — спросила она.

— Нет, все, уже выхожу! — быстро ответил он.

Через минуту он уже спускался к выходу.

— Спасибо, Эдогава, — помахал он рукой дежурному, — ты действительно сделал мне сюрприз!

— Я рад, Каматаро, — улыбнулся тот.

Еще через двадцать минут Ямаока уже обнимал Кирико, которая приготовила ему великолепный ужин.

Глава 4

— А другого я от Миёси и не ожидал! — воскликнул Инагаки. — Ему предоставляется великолепный шанс для борьбы с правящей партией!

Они медленно шли по пустынному мокрому пляжу. Море штормило, дул сильный ветер. Где-то у самой линии горизонта волны трепали одинокую рыбацкую шхуну.

— А остальные? — взглянул на Нагасаву Инагаки. — Согласились?

— Согласились, Инагаки-сан, — внимательно посмотрел на оябуна Нагасава, не понимавший причин того сарказма, который звучал в его голосе.

— Так я и думал! — на этот раз уже с некоторым презрением поморщился Инагаки, словно ему было неприятно, что депутаты приняли, по сути дела, его же предложение.

Они остановились, и Инагаки внимательно глядел на борющуюся с сильным ветром шхуну. Ничто в жизни не дается просто так, и за все надо платить. И подчас самую высокую цену…

— Скажите, Нагасава, — тронулся с места Инагаки, — что лучше: иметь людей с чувством долга или тех, кого можно купить?

— Сложный вопрос, Инагаки-сан, — после небольшой паузы ответил Нагасава, понявший наконец причину сарказма знаменитого оябуна. — Но второе все же лучше…