Цветы в Пустоте. Книга 1

– Не за что, рыбонька! – Она засмеялась и поманила его в сторону кухни. – Пойдем, уже время обеда. Я хочу, чтобы ты мне что-нибудь приготовил, потому что кофе у тебя вышел преотличный.

День миновал незаметно. К вечеру вернулись остальные члены команды, включая Красного Скорпиона, и, судя по тому, что уже издали они все кричали какие-то победные лозунги, волноваться за них действительно не стоило. Сияющая Хенна объявила праздник, и они всей толпой завалились в ближайший бар, совмещенный с казино. Сильвенио, которому от Хенны досталась пара крепких объятий, чуть не сломавших ему ребра, с собой в бар потащила неугомонная Илаинара, и не то чтобы он сильно сопротивлялся – на самом деле ему нравилось наблюдать за Хенной, когда она так бурно радовалась. Весь вечер и половину ночи он тихо просидел в углу, попивая сок и с улыбкой рассматривая всех этих необычных пиратов. И, конечно, он смотрел на Хенну: на то, как она танцевала под какие-то дикие мелодии, на то, как она забиралась на стол и громко произносила тосты про все их будущие победы, на то, как она на спор опрокидывала в себя все новые порции самых разных алкогольных напитков – и на спор же потом выполняла какие-нибудь акробатические трюки, почти не шатаясь. Даже у сдержанного Гиша весело блестел слегка затуманенный темно-синий глаз, когда он приглашал Хенну на удивительно медленный для этого вечера вальс. Потом Илаинара выдернула ее на танго, а потом пляски снова стали веселыми и общими.

После праздника все отсыпались до полудня и дольше, и утром на базе снова было тихо. Сильвенио – единственный, поднявшийся рано, – после завтрака самостоятельно сходил к тем самым торговцам, чтобы еще раз выразить им свою благодарность и познакомиться получше. Вернулся он уже тогда, когда солнце начало лениво переползать к горизонту, медленно окрашиваясь в зеленый, а база гудела опохмелившимися и выспавшимися пиратами. Хенна обнаружилась в комнате отдыха, играющей в карты с Гишем: в тот момент, когда Сильвенио вошел, она как раз швырнула свои карты на стол, сопровождая это руганью на петерианском, – очевидно, в карточных играх удача сопутствовала ей не так часто, как в сражениях. Играли, видимо, не на деньги, потому что выигравший Гиш только ласково щелкнул своего командира по лбу в качестве расплаты, за что получил сердитый пинок по лодыжке и требование щелкать «как следует». Солдат пожал плечами и выполнил ее требование, оставив на ее открытом лбу красную отметину, угрожавшую превратиться в синяк, чем Хенна почему-то осталась очень довольна. Затем, заметив Сильвенио, она встала со своего места и направилась к нему – и, конечно, не заметила, каким взглядом проводил ее Гиш.

– Простите, леди, – сказал ей Сильвенио. – Я отлучался практически на весь день, не оповестив вас. Я просто не хотел вас будить…

Кажется, в ее глазах отразилось неподдельное сочувствие.

– Ох, парень. Похоже, Аргза вбил в тебя рабское мышление глубже, чем я думала. Это абсолютно не делает ему чести. Ты теперь свободный человек, помнишь? Даже если я по какой-то невероятной причине проиграю Аргзе, ты к тому времени уже давно будешь на пути домой. Ты не обязан ни перед кем оправдываться, маленький заморыш. Ни передо мной, ни перед кем-либо еще. Ты больше не раб.

Он прикрыл глаза, прислушиваясь к растущему теплому клубку в его груди. А ведь когда-то, подумать только, он и представить не мог, какие слова однажды сделают его таким счастливым: не слова любви и не слова тайных знаний, а только простое «ты больше не раб».

– Спасибо вам…

– Перестань меня благодарить, ради всего святого! Лучше пойдем, – она потянула его за локоть в коридор, – воздухом подышим. Тут душно.

Она вытащила его кружными путями на пустую террасу. Теплый пьяный ветер ласкал им лица и нашептывал на ухо что-то многообещающее, зеленое солнце неторопливо падало сквозь кучерявые облака к линии горизонта. Сильвенио засмотрелся на этот закат, а Хенна, прищурившись, смотрела куда-то в сторону, словно бы выглядывая там что-то. Потом она сказала: