Цветы в Пустоте. Книга 1

Снайпер упал замертво. Его отрезанная голова покатилась по пыльной земле. В тот же самый миг снаряд попал Хенне в живот, и она, разрубив еще несколько врагов мечом, рухнула сначала на колени, а затем – на землю вниз лицом. Сильвенио, издав какой-то нечеловеческий протяжный крик, опрометью кинулся вперед, к ней, не замечая, что после этого последнего выстрела во всем городе повисла неестественная тишина, которая после всего этого оглушала сильнее, чем взрывы. Огонек в его мыслях остался только один.

Хенна, когда он ее нашел, успела перевернуться на спину и теперь бездумно смотрела в покрытое дымом небо.

– Ног не чувствую, – сообщила она ему абсолютно спокойно, когда он, содрогаясь, упал рядом с ней на колени. – А жаль. Я бы еще встала. Но эти уроды, кажется, перебили мне позвоночник. Слушай… можешь отдать мой меч Гишу?

Сильвенио судорожно сжал ее ладонь обеими руками и наклонился к ней ниже:

– Не могу… Сэр Гиш умер, леди. Двадцать секунд назад. Вы… вы последняя из вашей команды.

На мгновение янтарные глаза подернулись тоской, но затем она взяла себя в руки и мужественно нашла в себе силы улыбнуться:

– Последняя, значит? Что ж… неплохо. Значит, мои парни там ждут только меня, да? Хорошо… хорошо.

Он до крови закусил губу, чтобы не расплакаться, как ребенок. Хенна не должна была видеть его слез.

– Как там моя рана, Сио? Все плохо? Только, чур, честно.

– Да… да, леди, все очень плохо, – чтобы быть в этом уверенным, ему даже не требовалось быть врачом: внутренности, торчавшие из живота, говорили сами за себя.

Непонятно было, как при таком ранении Хенна умудрялась не только оставаться в сознании и говорить с ним, но и ничем не выказывать своей боли. На ее побелевшем лице как-то вдруг еще острее обозначились все углы, и только глаза – яркие, пылающие – все еще оставались такими же упрямыми.

– Эй! – Она сжала его руку в ответ. Ее хватка была по-прежнему сильна. – Не раскисай, глупый Сио. Все хорошо. Я прожила отличную жизнь, честно. Веселую жизнь! Я пила, воевала, дралась, трахалась вдоволь. Сколотила себе превосходную команду! Я, черт побери, любила, и еще как! Так что не распускай тут сопли, хорошо? Все в порядке, я тебе говорю. Жаль только, с Аргзы сбить спесь не успела… ну да ладно, я собой и без того горжусь.

У Сильвенио невыносимо болело раненое плечо, и пришлось заставить себя кое-как успокоиться, чтобы Контроль не ослабевал. Если он потеряет сознание от боли прежде, чем уйдет Хенна, все будет напрасно.

– Вы имеете право собой гордиться, леди… Ваше имя останется в истории навсегда, это я могу сказать вам точно. И вы… вы самый невероятный, самый потрясающий человек, которого я знал. Спасибо вам за все, правда. За все, леди! За то, что вы… за то, что мне довелось с вами познакомиться.

Она хрипло рассмеялась. Горячая багряная кровь хлынула из ее рта на шею и грудь. У Сильвенио снова все неудержимо поплыло перед глазами.

– Тебе спасибо, мальчик! Не каждой девушке удается услышать такие комплименты перед смертью. Ты и правда… славный очень. Хотела бы я посмотреть на тебя, когда ты немного повзрослеешь… впрочем, нет – не взрослей, ничего хорошего в этом нет. Оставайся таким же славным и добрым.

Огни ее янтарных глаз вспыхнули болезненно-остро и тут же начали гаснуть. Они оба знали, что это означает. Хенна, нахмурившись, схватила его за капюшон куртки и резко дернула на себя.

– Уходи отсюда так быстро, как только сможешь, – сказала она, глядя на него уже без следа улыбки. – Постарайся все-таки вернуться домой, ладно? И… передашь от меня послание ему? Аргзе. Если вдруг еще когда-нибудь его встретишь.

– Конечно, леди Хенна. Что передать? – Он с трудом сглотнул слезы.

Она с силой оттерла плечом свой рот от крови, не выпуская Сильвенио.

– Чисто? – осведомилась она деловито.

– Да, теперь относительно чисто, но я не понимаю…

Она притянула его еще ближе. А потом – поцеловала его, страстно, горячо, немного зло. Он чувствовал во рту соленый вкус ее крови. Она целовала его не так, как целовала бы его, Сильвенио Антэ Лиама; нет, на этот раз она и вправду оставляла через него сообщение для другого человека. Хотя он сильно сомневался, что сможет передать это послание именно так, как нужно.

– И еще, – добавила она, отстраняясь. – И еще передай, что он – тупой осел, который никогда не умел ценить свое счастье.

Она рассмеялась в последний раз, вновь выплеснув кровь изо рта. И как-то внезапно затихла, словно бы в ней просто выключили рубильник. Она так и осталась лежать, глядя в небо с широкой счастливой ухмылкой, и ведьминский костер ее рыжих волос погас вместе с ее глазами, похожими теперь на мертвые звезды.

Так встретила свой конец Хенна.

Хенна-воин.

Хенна-амазонка.

Хенна-пламя.

Хенна-Солнце.

Хенна, Красный Скорпион.

Сильвенио дрожащей рукой опустил ее веки и свернулся возле нее клубком, в очередной раз находя спасение в мягких объятиях его личной темноты. Он уже не слышал, как чьи-то тихие шаги остановились рядом.

* * *

Когда он открыл глаза, над ним участливо склонялись ангелы – одинаково золотоволосые и прекрасные. Должно быть, он все-таки умер.