Туарег 2

Что самое интересное, что слух о переброске участников по воздуху не был фейковым. Только предложил это не Фаусетт, а Ив Клос. Сколько бы ни стоила аренда гигантских транспортников «Ан-124», она, по его расчетам, должна была окупиться за счет информационного пространства, которое в ближайшие дни будет забито одной темой: Африка. Не устранение катастрофических последствий урагана в Центральной Америке, не землетрясение в Турции, не контакт с инопланетянами, а ралли в Африке. О такой рекламе можно было только мечтать!

В Сомали, Эфиопии и Судане был голод. Транспортниками можно было бы перебросить продукты нуждающимся. Но, как выяснилось, гуманитарная миссия гораздо меньше интересовала коммерческие фирмы, которые переключились на «беспрецедентное происшествие в пустыне». Так что зафрахтовать самолеты – с этим не было проблем. В душе Ив Клос ликовал, но своих чувств старался не показывать.

– Это ужасно… – расстроенно покачал головой Нене Дюпре, с которым Клос пришел поболтать и выпить по банке пива. – То, что мы готовы вот-вот сделать, я имею в виду переброску людей и техники самолетами, – аморально по отношению к тем, у кого нет самого необходимого, чтобы выжить. Но мое мнение ни на что не влияет, я не из тех, кто способен изменить правила игры.

– А кто их может изменить?

– Политики.

– Какие? Те, кто охотно фотографировался с участниками в день старта и будет фотографироваться с победителями в Каире?

– Ты еще скажи про тех, кто издает законы, запрещающие рекламу табака и спиртного, однако делает вид, что не замечает логотипы виски и сигарет на автомобилях…

– Лицемеры, что с них взять! – рассмеялся Ив Клос.

– Не вижу ничего смешного. Но ты прав – среди здешних политиков нет героев.

– Дружище, не принимай все так близко с сердцу! Мы просто пользуемся пробелами в законах, и пользуемся так, что никто не сможет нас обвинить. На каждый мешок с рисом, который отправляется в Сомали, разрешается наносить логотип какой-нибудь марки сигарет. Число умерших от голода сокращается, в то время как число умерших от рака увеличивается. Таков мир. Реклама табака и алкоголя запрещена, однако, когда она красуется на наших машинах, это пожалуйста. Все чисто и легально, только деньги плати. – Он неопределенно пожал плечами и сменил тему: – Ты лучше скажи, как у тебя продвигаются дела с нашим добрым другом Гаселем Сайяхом?

– Как, как… Все так же. А ты чего хотел? Этот туарег не из тех, кто меняет свое мнение, и если мы не притащим ему Милошевича, он свое слово сдержит и разделается с парнями.

– Ну, тут от тебя многое зависит, чтобы до этого не дошло.

Нене Дюпре удивленно посмотрел на него:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Короче, так. Фаусетт решил, что ты будешь тем, кто станет посредником. Если тебе удастся освободить их – хорошо. Не удастся, ну что же….

– Не нуди. Ты серьезно?

– Серьезнее не бывает. Дела идут как идут. Сейчас все нацелено на переброску участников ралли к ливанской границе, откуда у них будет возможность добраться до Каира в предусмотренный день. Все другие темы переходят в разряд второстепенных. Но это не значит, конечно, что они закрыты. Темой Гаселя Сайяха займешься ты.

– Погоди-ка, погоди-ка… Ты считаешь человеческие жизни второстепенными темами?

– Как утверждает Фаусетт: в каждой войне есть жертвы.

– Но речь идет не о войне.

– Разумеется нет! Но человечество уже настолько устало от войн, что с куда большим интересом отнесется к экшену. Представь заголовки газет, представь картинку в телевизоре: тяжелые самолеты перебрасывают людей и технику. А почему? А потому что террористы. Не романтик Гасель Сайях, цепляющийся за законы предков, а страшные бородатые дядьки, которых все боятся, а потому прилипают к экранам, что нам только на руку. Это тебе говорит эксперт по связям с общественностью.

– Срать я хотел на эти связи!

– Дорогой мой, в этой нише и без тебя полно дерьма.

– Ну вот что, я отказываюсь участвовать в этом.

– В таком случае мне жаль этих несчастных, поскольку ты – их единственная надежда на спасение. Откажешься – их скормят верблюдам. Впрочем, нет, верблюды травоядные. – Клос по-дружески коснулся плеча пилота и добавил: – Мы не ждем от тебя чуда, мы лишь просим, чтобы ты сделал то, что в твоих силах. А лично я считаю, что ты сможешь все это разрулить.

– Но у меня нет ни малейшего опыта, – возразил Дюпре. – Единственное, что я умею, – управлять вертолетом.

– Опыт! Опыт полезен, когда ты сталкиваешься со знакомыми тебе проблемами. А в других случаях он мешает. Это все равно что захватить с собой пару тяжеленных чемоданов в девственные джунгли. Что ты там с этими чемоданами будешь делать? Нет уж, в таких ситуациях, как эта, лучше действовать так, как подсказывает твой собственный инстинкт, забыв обо всем, чему тебя учили и чему ты сам научился.

– Прекрасный совет! – Дюпре произнес это без всякой иронии.

– И бесплатный. Действуй свободно и без предрассудков. Смотри на вещи под разными углами, плыви против течения, а если проиграешь – не переживай, так как шансов на хороший исход пятьдесят на пятьдесят.