Туфли с дырочками

Коля сидел на кровати, прижимая катетер дрожащей рукой. Его грудь вздымалась под цветной рубашкой, которая так не нравилась его жене, и он боялся думать о том, что наделал. На брюки капала кровь, но чтобы что-то исправить нужны были силы, которых у него не было.

— Я всё сделаю, — девушка убрала его руку и приложила губку к месту, где раньше был катетер.

Кожу на месте швов саднило, и Коля отвернулся к стене. Диана закрепила повязку и присела рядом.

— Можно ещё приложить холод.

Не поворачиваясь, Николай покачал головой. В горле застряли слёзы и слова благодарности. В отличие от Дианы он хотел скрыть и то, и другое, чтобы передать хотя бы часть той боли, что так несправедливо досталась ему одному. Чтобы жить дальше.

Девушка молча кивнула. Хотела дотронуться до него, но не стала. Если для жизни ему нужно делать больно ей, то она готова. Готова на всё, лишь бы он жил.

В квартире раздался звук домофона, и мужчина вздрогнул, резко встал и вышел в коридор, чтобы открыть дверь. И Диана осталась одна в большой светлой спальне в квартире человека, на которого она так безрассудно, по мнению отца, «тратит свои лучшие годы». Но это родители научили её так честно любить.

***

— Папа!

Этот голос стал волновать его, как только появился на свет.

Когда акушерка протянула Николаю в несуразном одноразовом халате невесомый кулёк с сыном, мужчина понял, что мир больше не станет прежним. Потому что что это был за мир без этих небесно-голубых глаз и маленького носа в белую крапинку? Так, лишь жалкое подобие.

Кто же знал, что Коля Фирсов станет таким хорошим отцом? Никто не строил никаких надежд на его будущее, не строил их и сам Коля, потому что когда в раннем детстве теряешь родителей, размышления о будущем, как и о прошлом, становятся пустой тратой времени. Тебе важно лишь то, что важно для твоей жизнедеятельности, — еда, сон и ничего лишнего. Просто жить. Не ради чего.

Кто знал, что новорождённый мальчик станет смыслом колиной жизни? Кто догадывался, что создавать для этого малыша хотя бы видимость семьи будет для Коли первостепенной задачей?

А это случилось.

Коля опустился на пол и принял сына в свои широкие объятия.

— ЗдорОво, дружок!

Толя уткнулся в шею отца и вдохнул привычный запах. Они не виделись всего несколько часов, а мальчик так соскучился по отцу, что не хотел его отпускать. Дети чувствуют всё гораздо лучше нас.

— Привет.

Поверх русой макушки сына Коля посмотрел на молодую женщину, которая стояла на пороге квартиры.

— Новый цвет, — кивнул он на её волосы.

— Мастер опять неправильно меня понял, — Люба отмахнулась и закрыла за собой дверь. — Розовый должен был быть другим.

На самом деле, он должен был быть именно таким, и она очень радовалась, что, наконец-то, нашла тот самый оттенок. Но Коле это знать было необязательно. Не для этого она пришла сюда, чтобы говорить о своих радостях.

— На кухню? — как бы пригласил мужчина, продолжая обнимать сына.

— Ага.

***

Когда в гостиной послышались звуки диснеевского мультика, Люба покрутила чашку на блюдце. Эта кухня когда-то была её любимым местом в доме: огромные окна в пол, вид на сосны, рассаженные по двору. Их тёмная зелень и янтарные стволы всегда действовали на Любу магически: она успокаивалась и снова верила, что дом — это здесь.

Бежевые столешницы были заставлены техникой всех видов: от соковыжималки и вафельницы до планетарного миксера и электрогриля на 4 персоны. Всё так же стояло на своих местах, и это, кажется, раздражало больше всего. И очень отвлекало.

— Молочный улун, да? — Люба оценивающе посмотрела в чашку, а затем перевела взгляд на девушку у раковины.

Диана медленно выключила воду, перевела дыхание и с улыбкой взглянула на Любу через плечо.

— Это пуэр.

— Твой любимый, — добавил Коля. — В этот раз жёлтый. Саня привёз на прошлой неделе.

— Снова ездил в Китай?

— Да, познакомился там с какой-то китаянкой и теперь мотается туда каждый месяц.

— На него похоже.

На мужском лице возникло что-то напоминающее прошлогоднюю улыбку, а в сердце Любы — ностальгия по этим бессмысленным разговорам за обеденным столом. Когда в последний раз они ничего не делили?

Диана вытерла руки и вышла из комнаты. Если эти двое не хотели замечать, как вопреки всему им важно побыть наедине, то она обманывать себя не хотела.

— Что-то случилось?

Люба посмотрела на дверь, поёрзала на стуле, кинула взгляд на сосны за окном, которые вдруг перестали её успокаивать.

Самые неловкие разговоры всегда случаются между людьми, которым есть что друг другу сказать.

— Говори уже.

— Вот, — Николай расстегнул ворот рубашки и показал Любе повязку на ключице.

— Идиот, — она растерянно покачала головой. — И зачем?

Коля посмотрел на свою чашку, застегнул рубашку и пожал плечами.

Знакомый врач говорил Любе, что такое может случиться, но она не была готова так быстро перейти к этой теме. Она ведь только начала позволять себе быть счастливой.

— Тебе достанутся некоторые мои сбережения и… воспоминания, получается, — на выдохе произнёс Коля и вконец всё разрушил.