Читаем Тук-тук, это хирург! полностью

— Понимаешь, у меня взгляд несколько деформирован, тебе покажется странным. Мне Гамлет представляется как раздолбай, скорее всего — не очень молодой, недалекий и наверняка пьющий, которого даже родная мамаша недолюбливала, а уж это надо заслужить. Раздолбай, учился в Англии, пока за него папа деньги платил — в университете держали, папа помер, денег нет — гуляй. У нас таких сейчас много. На мой взгляд, эта теория и объясняет все его поведение. Начиная с появления призрака. Я так очень многих знаю, кого призраки, голоса преследуют, куда-то зовут, говорят что делать. Смотри, нигде больше у Шекспира никакой мистики, чистый реализм, а тут какая-то тень конкретно руководит всеми действиями Гамлета. Чтоб призраки появились — пить надо лет так с десять плотно, запоями. Наверняка не денатурат пил. Почему жестокий? Алкоголик равнодушен и жесток к окружающим, но главное в том, что в своих проблемах он будет обвинять всех окружающих, кого угодно, только не себя. Согласись, типичный случай. А теперь представь. Сын-алкоголик в приличной семье — трагедия. Сын-алкоголик в королевской семье — трагедия всего королевства. Стал бы Гамлет королем Дании. Вот тогда бы было действительно не все в порядке в Датском королевстве. А останься в живых его папаша, такое наверняка бы случилось. Вот и пришлось умным людям папашу замочить, а потом и Гамлета, правда, со второй попытки. Первый раз вывернулся. Главное, чтобы на трон не попал. А то алкаш во главе государства ни к чему хорошему не приведет. Мы такое проходили. Так, может, брат короля и есть положительный персонаж? Ты спрашиваешь, почему не молодой? Помнишь сцену на кладбище? Бедный Йорик! Так у Йорика скелет уже рассыпался, Гамлет с его черепом играл. Лет 20 для этого должно пройти. Ну и что, что написано, будто он пованивал? Почва в Дании сырая, море рядом, трупы разлагаются медленно. В детстве Гамлет с ним играл, так, ну пусть лет в 10. Прибавь 20, получается не менее тридцати ему было.

— А его мать ведь еще раз вышла замуж, значит, не старая была?

— Ну и что, лет в 50 вполне еще можно неплохо выглядеть. Не помню, братьев-сестер у Гамлета, кажется, нет? Значит, больше не рожала, могла неплохо сохраниться.

— Интересно. Только мне сразу не разобраться, я у учителя нашего потом спрошу.

— Думаю, ты одобрения не встретишь.

— А можно мне вам про Островского несколько вопросов задать?

— Знаешь, я «Грозу» читал в школе, на уроках литературы. Там нас навсегда отучили читать. И кроме как про луч света в темном царстве ничего не помню. Если хочешь, давай я в выходные прочту, а потом мы с тобой поговорим.

— Ой, а мы на следующей неделе уезжаем в Египет. Мама меня с собой берет.

— Надолго?

— Недели на три.

— А вы что, вдвоем с мамой? Папа, смотрю, стройку затеял, кажется, баню.

— Нет, папа остается. Мама едет с тем, кого она любит.

Сильно. Вот, думаю, где шекспировские страсти. А я тут про Гамлета свои теории излагаю. Вечером пришла мамаша-соседка. Чем-то ее насторожили наши разговоры. Говорила, что ее девочка большая фантазерка, просила о ее фантазиях особо не распространяться. Особенно в разговорах с папой.

Старая школа

Обсуждаем с пожилым невропатологом вопрос. Как можно проверить чувствительность у слепого парализованного пациента. Доктор излагает способы.

— Что-то, — говорю, — ваши способы напоминают отдельные факты из биографии Сергея Лазо.

— Согласен, коллега. На ранних этапах, подчеркиваю — на ранних этапах пребывания в паровозной топке.

С тем же доктором выражали скорбь по поводу кончины Людмилы Зыкиной.

— Слышали? Сегодня Зыкина умерла…

— Читал. Что ж, достойный ответ на смерть Майкла Джексона.

— Да, не посрамили Русь.

Грибы

— Доктор! Зачем меня привязали?

— А ты зачем в одном носке гулял по городу?

— Грибов поел.

— Ну и как, расширил сознание? А второй носок чего не надел? Надел бы два — никто б на тебя и внимания не обратил. Так бы и гулял дальше, эка невидаль.

— Понимаете, доктор, я каждый год в сезон по 20 грибков съедаю, ежедневно, это моя норма. А в этом году грибы какие-то странные удались. Как обычно я вчера 20 штук скушал — и вот перебор.

— Теперь думай, как домой пойдешь. Телефон хоть помнишь кому позвонить?

— А что, на мне ничего больше не было?

— Не веришь — сам смотри. Вот список твоих вещей: носок один. При выписке распишись. А то скажешь — второй в больнице украли.

Как просто покорить сердце женщины

В абортарии в кресле немолодая мадам. На истории возраст: 25 лет. Интересно. Как в 25 выглядеть на 50? Ответ простой — принимайте метадон. Замершая беременность. Судя по запаху — замершая давно, видно, было не до пустяков. Вместо вен рубцы на руках. Попасть невозможно. Спрашиваю, куда же ты сама двигаешь? Говорит, что сама давно уже не может попасть, колет в бедро. И не сама, а доверяет только своему любимому мужчине. Попадает только он.

— Давай попробую.

— Нет, я не дам туда колоть, там рядом артерия. Позовите моего мужчину, он внизу, он ждет.

Внизу действительно болтался какой-то доходяга со стеклянными глазами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Приемный покой

Держите ножки крестиком, или Русские байки английского акушера
Держите ножки крестиком, или Русские байки английского акушера

Он с детства хотел быть врачом — то есть сначала, как все — космонавтом, а потом сразу — гинекологом. Ценить и уважать женщин научился лет примерно с четырех, поэтому высшим проявлением любви к женщине стало его желание помогать им в минуты, когда они больше всего в этом нуждаются. Он работает в Лондоне гинекологом-онкологом и специализируется на патологических беременностях и осложненных родах. В блогосфере его больше знают как Матроса Кошку. Сетевой дневник, в котором он описывал будни своей профессии, читали тысячи — они смеялись, плакали, сопереживали.«Эта книга — своего рода бортовой журнал, в который записаны события, случившиеся за двадцать лет моего путешествия по жизни.Путешествия, которое привело меня из маленького грузинского провинциального городка Поти в самое сердце Лондона.Путешествия, которое научило меня любить жизнь и ненавидеть смерть во всех ее проявлениях.Путешествия, которое научило мои глаза — бояться, а руки — делать.Путешествия, которое научило меня смеяться, даже когда всем не до смеха, и плакать, когда никто не видит».

Денис Цепов

Юмор / Юмористическая проза

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза