Тульпа

Но какая же она все-таки красивая! – Серфер смотрел на Таньку и не мог оторваться. – Такая прямая, натянутая, как струнка. Чувствует ли она сейчас, что я на нее смотрю? Может и нет – потому и не обернется; а может, как раз наоборот – прекрасно все понимает, потому и делает вид, что ничего не чувствует. Чужая душа – потемки.

Прозвенел звонок, и Серфер толкнул Гарика локтем – пойдем! У дверей класса, как всегда, образовалась толчея, пришлось стоять в проходе. Задержавшись возле третьей парты, он легонько постучал костяшками пальцев по столешнице, привлекая внимание. Танька посмотрела на него снизу вверх, словно ожидая чего-то. Во рту у Серфера мгновенно пересохло, и он с трудом выдавил из себя:

– Пойдем!

Они уединились на краю рекреации, в слепой зоне угловой камеры. Танька сразу же набросилась на него с расспросами:

– Пашка, ты где пропадал все это время? Тебя же ни в одной сети не было!

Серфер попытался удержать серьезное лицо, но губы непроизвольно растянулись – искала! Она меня искала! – Улыбка, должно быть, вышла глуповатой, но теперь его это нисколько не волновало.

– В сетях меня и сейчас нет, – Серфер слегка приподнял рукав, показывая ноунеймовский браслет, – я здесь нелегально. Просто захотел вас увидеть.

Глаза у Таньки округлились; она и представления не имела, чем может караться такой проступок. Гарик, видимо, догадывался, что его исчезновение как-то связано с отключенными камерами, но спрашивать о них не стал – эта тайна касалась только их двоих. Танька достала из кармана телефон и несколькими привычными касаниями активизировала поиск.

– Действительно, тебя нигде нет, – подтвердила она, поднимая глаза на Серфера. – И что это значит?

– В самом деле, Паштет, – вмешался Гарик, – как тебе удается пропадать сразу отовсюду? Я ведь пробивал тебя по всем базам! Знаешь, я и не подозревал, что в наше время можно вот так бесследно исчезнуть. Колись, Гудини!

– Вы не поверите, – Серфер понизил голос. – Только не обижайтесь, пожалуйста. Но сейчас вы и правда не поверите. А потом я обязательно все вам расскажу.

– Да что расскажешь-то?! – взорвался Гарик. – Неужели опять во что-то вляпался?

– Вляпался, – подтвердил Серфер, – и очень серьезно. Даже не представляю, как выпутаюсь. И время уже поджимает. Мне пора. Но я обязательно вернусь, как только смогу.

– Паштет, кончай придуриваться! – перебил Гарик. – Ты можешь нормально сказать, что в этот раз натворил?

– Не могу. Прикрой нас на секунду.

Серфер потянул друга за рукав, и тот послушно подвинулся. Серфер наклонился и осторожно коснулся губами Танькиной щеки. Девчонка вспыхнула, и ее глаза наполнились влагой.

– Паша, да что с тобой случилось? Мы можем тебе чем-то помочь?

Серфер отрицательно помотал головой.

– Я скоро вернусь! – повторил он и, развернувшись, быстро пошел к выходу.

Танька тихонько всхлипнула, и Серфер едва поборол желание оглянуться. Как бы все ни обернулось, впутывать друзей в свои проблемы он не собирался. Надо было возвращаться домой. Дома мама, она обязательно что-нибудь подскажет. Когда-то он был уверен, что мама может все. Те времена давно минули; но как ни крути, идти ему больше некуда.

КУДЗУ, город

после всего

Вариантов не было; похоже, настал тот самый крайний случай. Надо было идти к Маше. Разговор предстоял тяжелый – Маша терпеть не могла эскапизм. Но для КуДзу сейчас это был единственный выход.

Он рассеянно оделся, вышел из парадной и направился к Машиному дому. Небо над городом заволокло тучами, воздух был насыщен мельчайшей водяной смесью. Улицы опустели, редкие прохожие торопливо проходили мимо, глядя себе под ноги. КуДзу поднял воротник и сунул руки в карманы. Я все делаю правильно, – убеждал он себя. – Маша работает в Комитете, и если кто-то в городе и может решить нашу проблему, то только она. В конце концов, это же наш Пашка, наш непутевый блудный сын. Кому, как не нам, его выручать. И объяснять Маше почти ничего не придется, она и так уже все должна знать. Хотя знает она, скорее всего, лишь внешний порядок событий; но для начала и этого достаточно. В последние дни Пашка столько успел наворотить, что разгребать и разгребать. А хуже всего, что парень совсем запутался и часто даже не уверен, в какой он реальности.

Не поверил он и в отсутствие сознания у тульп. Но это как раз можно было предвидеть – трудно убедить кого-то в том, в чем сам не совсем уверен. Когда проект «тульпа» дал первые результаты, все были настолько ошеломлены, что не смогли в полной мере осмыслить созданное. Тогда в качестве рабочей гипотезы мы решили считать кажимость самоосознания тульпы результатом своей эмпатической проекции. Основанной на ложной предпосылке о сходстве наших базовых платформ. Но так ли неверна была эта предпосылка?